Ни одно полотно не подписано.
Служитель гильдии осторожно кивает и говорит, тщательно выбирая слова:
Хотя художники получают разрешение подписывать картины и держать мастерские, картины нельзя продавать вне уложений гильдии.
Из дальнего конца комнаты доносится:
Должны ли мы понимать, что художник оставил долги перед гильдией?
Служитель смотрит перед собой, поджимает губы и бросает взгляд на аукциониста. Тот начинает быстро перебирать бумаги и называет следующий лот. Первыми уходят натюрморты с тюльпанами их все скупает слуга, представляющий на аукционе своего хозяина. Головки тюльпанов ярко горят на солнце, роскошный букет в великолепной гостиной на взгляд Питера, они все равно что портреты демонов. Когда дело доходит до марин, Питер быстро поднимает руку. Шаг торгов десять гульденов. Руку поднимает седой старик с трубкой во рту, судя по виду отставной шкипер, который до сих пор просыпается к первой вахте. Питер перебивает цену и покупает картину дороже, чем она стоит. Отставной шкипер потягивает трубку, стараясь не глядеть Питеру в глаза, и покупает мрачную сцену с выброшенным на берег левиафаном, которого крестьяне рубят топорами, складывая жир в ведра. Аукцион продолжается примерно час. К концу за окнами уже светло. День жаркий, в мансарде душно, пахнет табаком и масляными красками. Аукционист раскладывает вещи на кучки у каждой лежит листок с именем покупателя, упаковывает картины в материю. Питер выходит поискать, где бы спастись от духоты.
Он попадает в соседнее маленькое помещение, судя по виду мастерскую художника, и распахивает ставни на большом окне под брусом для поднятия грузов. Вероятно, раньше тут хранили припасы, но сейчас комната выглядит так, будто художник только что вышел по какой-то мелкой надобности. На столе теснятся бутыли и каменные ступки, в глиняном горшке стоят кисти и мастихины. На полке пигменты, масла, растворители. Под окном Питер замечает накрытую тряпкой картину. Сперва он думает, что служитель гильдии припрятал что-то для себя, некое сокровище, многократно превосходящее все в соседней комнате. Однако, когда он снимает тряпку и оглядывает полотно, его посещает другая мысль: возможно, картину хотят отправить в архив гильдии, дабы избежать скандала.
Питер поворачивает картину, чтобы рассмотреть ее в свете из окна, но так она слишком сильно бликует. Он снова разворачивает ее, прислоняет к стене, несколько долгих мгновений стоит, зачарованный необычностью сцены. Питер никогда особо не задумывался о картинах и том, что они хотят сказать. Он знает о Рембрандте и дельфтских мастерах, слышал россказни о портретистах, которых приглашают во дворцы. Однако до сего дня художники для него были все равно что каменщики и граверы люди, зарабатывающие на жизнь своим ремеслом. Эта картина совершенно иная, настолько нездешняя, что как будто исчезает при свете дня. Мальчик, за которым бежит собака, машет рукой, его шарф не больше чем желтая закорючка, обрезок лимонной кожуры. Босоногая девочка, упираясь бледной рукой в березу, чуть наклонилась к конькобежцам. Свет на горизонте кажется одновременно зловещим и умиротворяющим. Глядя на картину, Питер вспоминает зимние вечера, когда мальчишкой он ждал сумерек. Зажигали свечи. Отец становился задумчивым и неторопливо рассказывал о покойных родственниках. Из котла в очаге шел запах ужина. Все это есть в картине. Мгновения перед наступлением ночи, на рубеже миров.
Питер мысленно видит картину в раме, над письменным столом в своем роттердамском доме. Видит, как она висит на стене, когда он ведет деловые переговоры: корабелы и страховщики, глядя на нее, робеют и соглашаются на его условия.
В соседней комнате слышится шум, и Питер понимает, что ушел оттуда уже довольно давно. Он закрывает картину тряпкой, ставит ее на прежнее место и выходит в коридор. Многие покупатели спускаются по лестнице, таща добычу, служители гильдии встречают их внизу. Питер входит в мансарду и встает рядом с аукционистом. Некоторые покупатели еще упаковывают свои приобретения. Питер, дождавшись, когда последний уйдет, начинает упаковывать стойку и картину. Аукционист вписывает мелкие циферки в амбарную книгу и пересчитывает деньги.
У меня родственник аукционист, говорит Питер. По большей части лошади и дома. Прибыльное дело.
Аукционист поднимает голову, но не отвечает.
Много сегодня наторговали? не отстает Питер. В целом? Это ж проценты от общей суммы, я не ошибаюсь?
У меня родственник аукционист, говорит Питер. По большей части лошади и дома. Прибыльное дело.
Аукционист поднимает голову, но не отвечает.
Много сегодня наторговали? не отстает Питер. В целом? Это ж проценты от общей суммы, я не ошибаюсь?
Что?
Плата аукциониста.
Тот снова утыкается в амбарную книгу. Сразу видно, что это человек практичный. Ему все равно, что продавать: картины, драгоценности, одежду покойника.
Питеру приходит в голову неожиданная мысль:
Я читаю объявления о похоронах и не помню там фамилии этого художника. Обычно гильдия пышно провожает знаменитого усопшего члена.