Чтобы зря не напрягался… Ладно?
— Как скажете, шеф! Я пойду, помозгую… Кажется, есть небольшая идейка, но мне надо кое-что прикинуть…
— Иди… и скажи Ленке, что меня нет ни для кого… И еще… Я там вызвал Олега… Отправь его домой — встречу в Сбербанке я отменил…
Глава 17.
— Значит, Кириллов! — задумчиво потерев бровь сжатым кулаком, Шокальский задумчиво посмотрел на стоящего перед ним капитана. — А что у нас на него есть?
— Не так много, Сергей Александрович, но удалось нарыть кое-что любопытное! Я тут подготовил справочку, вы можете посмотреть!
Следующие десять минут в кабинете воцарилась мертвая тишина — генерал внимательно изучал переданные ему распечатки, иногда делая пометки карандашом прямо на полях. Наконец оторвавшись от бумаг, он заинтересованно посмотрел на подчиненного и, хмыкнув, заявил:
— Определенно, я в тебе не ошибся! Ты прав, Кириллов — это фигура! И Крутицкого он заинтересует… Вернее, уже заинтересовал… Ты выяснил, что Гришанин от него хотел?
— Увы, не было возможности, товарищ генерал. Зато я тут придумал, как немного озадачить этого самого Кириллова: чтобы у него не было возможности хоть чем-нибудь помочь конкурентам…
— Ну-ну! Я слушаю! — Шокальский отодвинулся от стола и немного расслабил форменный галстук…
— У них там, ну, в смысле, у Кириллова, проект один в стадии решения… С грузинской ОПГ. В общем, я, через одного своего человечка, слил информацию этим самым грузинам, что Кириллов планирует их кинуть. На сорок миллионов долларов — таков ожидаемый «выхлоп» сделки… Ребята напряглись и задумались… Дня через два я им подкину доказательств — они за головы схватятся… А ребята они, как вы знаете, горячие — не простят…
— Так Кириллова, я думаю, не лохи охраняют! — хмыкнул довольный известиями генерал.
— Не поможет! У них на той неделе встреча намечается. В грузинском ресторане, контролируемом ОПГ. Мой человечек там подсуетится, как надо, и Кириллова, я надеюсь, можно будет списать со счетов…
— Хорошо бы… В общем, так, капитан! Сделаешь все по уму — майора получишь! Вопросы?
— Никак нет, товарищ генерал! — в струнку вытянулся Сидоров. — Разрешите идти?
— Иди, и пришли ко мне Сапегина, он должен ждать в приемной…
Глава 18.
…Пробуждение было ужасным: у меня ныли дико перетруженные мышцы; каждая ранка давала о себе знать; руки и ноги просто отказывались двигаться; раскалывалась голова, и сводило желудок от голода. Вдобавок, мне всю ночь снился бесконечный сон, в котором я рубил то Тварей, то монахов, то снова Тварей. Казалось, что от него я устал больше, чем от реального боя. Кое-как поднявшись с камней, я с ужасом осмотрел Ущелье и отправился к нашим котомкам на поиски чего-нибудь съестного. Добравшись до сваленных в кучу вещей и найдя себе здоровенный ломоть хлеба с мясом, я с утробным рычанием вгрызся в него, запил первый кусок водой из фляжки и, немного насытившись, занялся своими ранами. Как оказалось, мне повезло: несколько незначительных порезов на руках, один — на правом бедре и ссадина на левом плече должны были зажить через пару недель.
У всех остальных дела были похуже: Боно получил всего одну, но довольно тяжелую рубленую рану в плечо, отчего его левая рука уже вряд ли когда-нибудь сможет полноценно двигаться, не говоря уже о том, чтобы пользоваться мечом или щитом. Самир пропустил два удара в живот. Не очень глубоких и опасных, но шевелиться ему было довольно тяжело. У Мериона пострадали в основном ноги и руки — многочисленные порезы не сильно, но кровоточили, и в ближайшую неделю должны были доставить ему массу хлопот…
Насытившись, и обработав свои порезы, я занялся оружием: восьмичасовая рубка сказалась даже на «вечных» Черных Клинках, и им требовалась правка и заточка.