Почему тогда она не просыпается? сдавленно.
Наверное, решила отдохнуть от твоего назойливого внимания? шучу я.
Но Денис не смеется. Денис больше не сияет. Он осунулся, выглядит больным. Это больше не Денис.
Я пойду, с собакой погуляю, говорит он и направляется в прихожую. Барсюля тут же подбегает к нему он уже тоже привык к новой обстановке. Скулит только ночами, спать мешает.
Смотрю брату в спину, хочу обнять его, утешить, но не знаю, что сказать. Я тоже этого хочу, Ром, я тоже.
Сейчас поеду в Центр. Потом в больницу, чтобы узнать, что ничего не происходит. Потом Наверное, стоит заглянуть к Алине мне нужно что-то, чтобы отвлечься. Нет, Ром, только не это Не делай это со мной, не заставляй меня в этом участвовать!
Смотрю на себя в зеркало, вглядываюсь в глаза, будто сквозь них увижу ее. Я злюсь на нее. Злюсь слишком сильно. Наверное, когда она проснется, когда она будет совсем здорова, я ударю ее. Я злюсь на нее до безысходного отчаянья, до ненависти к себе. Я мог бы пройти в реанимацию, проведут знакомые. Но я не пойду. Не могу. Не выдержу. А мне нельзя сорваться когда она проснется, я должен быть в полном порядке. И нам позвонят.
Зачем ты винишь себя, хороший мой? Это я сглупила, только я. Когда я проснусь, когда буду совсем здорова, можешь меня ударить.
Глава 8
Алина красавица. Просто шикарнейшая женщина из всех, что я видела не на экране телевизора: светлые светлее, чем у Дениса волосы, огромные глаза, игривая улыбка. Одежда не способна скрыть ее фигуру большая грудь и тоненькая талия. Настраиваюсь на то, что в скором времени мне придется лицезреть все это без одежды, под собой, стонущую. Кричу снова, но он опять не слышит.
Сажусь в кресло, Алина мне тут же протягивает бокал с вином. Выпиваю залпом. Сам наливаю еще.
Мне Захарченко сегодня жаловался, что без твоей подписи ничего никуда не пойдет. Ты почему к нему не заехал? голос у нее тоже приятный.
Качаю головой. Не хочу объяснять, что просто-напросто забыл про Захарченко. Алина сама разберется со всей текучкой.
Что с тобой? она наклоняется ближе, и в ее глазах уже нет игривого лукавства. Рома, Ромка, что с тобой?
Морщусь, отвожу взгляд, жмурюсь, пытаюсь прийти в себя. Алина обнимает меня порывисто.
Что случилось, Ромка? она гладит меня по волосам, прижимает к себе.
И он наконец-то плачет. Я рада за него, он все время держался а это напрасно. Боль нужно хоть куда-то деть. Он так и не хочет ей ничего рассказывать, хотя точно знает, что она поймет. Они не просто любовники и коллеги по работе; они, скорее, друзья.
И он наконец-то плачет. Я рада за него, он все время держался а это напрасно. Боль нужно хоть куда-то деть. Он так и не хочет ей ничего рассказывать, хотя точно знает, что она поймет. Они не просто любовники и коллеги по работе; они, скорее, друзья.
Гораздо позже он просто уходит, понимая, что сегодня не лучшее время, чтобы с привычной легкостью потрахаться. Я даже завидую его любовь к ней сложная, основанная на уважении и привычке. Но Алина не нужна ему постоянно рядом, только когда это необходимо. И сейчас она сделала для него что-то настолько важное, что никто не смог сделать не дала сойти с ума от титанического перенапряжения.
Такси везет его к больнице, но уже возле входа он передумывает и называет домашний адрес. В квартире Аленка с Денисом. Рома смеется над ее ультрамариновыми брюками с подозрительными разводами, а потом идет спать. Лежит опять в постели долго, не шевелясь. Он не думает обо мне. Он ни о чем не думает.
Рома, я застряла в тебе. Возможно, тебе стоит ко мне все-таки приехать Настя с Денисом уже были. Мама, папа и сестры были. Но помочь мне должен ты, я не знаю как. Приедь, посмотри на меня, возьми за руку, может, мне удастся вывалиться в себя? Вряд ли, но ведь это и тебе нужно.
Кира, он говорит это вслух, заставляя меня замереть от надежды. Где бы ты ни была сейчас, если ты можешь прочитать мои мысли, то прочитай уже их!
Я могу, Ром, я все вижу. Я все-все понимаю.
День проходит за днем. Ничего не меняется. Все со временем приходят в норму. Только Барсюля продолжает скулить по ночам, мешая спать. Только Рома постоянно, даже во сне, ждет звонка. Но не такого:
Ромка, Настя плачет, пытается говорить отчетливо, но задыхается. Ром, приезжай. Я тут сейчас. Все очень плохо. Приезжай. Они не знают Ей же всего двадцать два, но сердце Готовят электрическую дефибрилляцию
Он срывается с места, не смотря, что надевает на себя. Не будит Дениса. Вызывает такси уже в подъезде. Именно сейчас он сорвется. И в этот момент я из него вываливаюсь.
Открываю собственные глаза, вижу врача, который держит в руках круглые штуки с проводами.
Очнулась, говорит ровным тоном, но быстро. Показатели?
Ему что-то отвечают, мне ставят укол в катетер, достают из горла что-то длинное. Противно до ужаса, теперь там все свербит. Хочется снова уснуть, но я не позволяю себе и так проспала все на свете.
Потом вижу Настю, она в белом халате, очень нелепо одновременно плачет и смеется, зажав ладонью рот. Врач снова осматривает меня, поздравляет, называет своим личным чудом. Не могу удержаться и засыпаю.