– Меня эта мысль соблазняет, – признался я. – Сразу, как только его увидел, уже раз сто утопил, зарезал, повесил, затоптал конем,
четвертовал, отрубил голову, бросил в болото с камнем на шее.
Она сказала с жаром:
– Никто не смеет причинять вам неприятности или даже беспокойство, сэр Ричард! На вас так много держится… не должна какая-то мелкая букашка
подтачивать могучий ствол! Деревья от жуков и червей защищают птицы… у вас много верных людей, которым только мигни, завтра об этом
священнике никто и не вспомнит!
– Хорошо бы, – повторил я с тоской.
– Так почему не…
Я вздохнул.
– Потому что это слабость. Против доводов нужно выставить доводы, а не кулак в железной перчатке. Что я, совсем дурак, не смогу ему
ответить на его языке?
– Можете! – ответила она твердо.
– Могу, – согласился я. – Только еще не придумал, как…
Нужна сотня мужчин, мелькнула мысль, когда я выходил из донжона, чтобы устроить лагерь, но достаточно одной женщины, чтобы устроить дом.
Лоралея обустроила его так, что я почти чувствую физическую боль, покидая здание, словно разрываю незримые нервные нити.
После сладостного обеда, когда мог бы прыгнуть в постель, держа в руках самую сладкую в мире женщину, я механически занимался хозяйством,
то есть перенаправлял потоки строительных материалов, перебрасывал мастеровых со срочного участка работы на более срочный, указывал, как
отделать внутренности множества залов и помещений в крепости.
Мысли возвращались к Лоралее, но я упрямо заставлял себя думать о Тоннеле, понимая, что и Лоралея одобрила бы, когда сперва о родине, потом
о ней. Мужчина должен быть мужчиной, самцов предпочитают только бизнес-леди, которые сами вообще-то больше мужчины, чем женщины, как бы ни
прыскались духами, имитирующими женские гормоны.
Ближе к вечеру неожиданно прибыл барон Варанг. Я поспешил к нему с распростертыми объятиями, чтобы он не успел совершить что-нибудь
ритуальное из обряда вассального подчинения.
Барон дал себя обнять, я заметил на лице хитрую усмешку, что тут же спряталась. Гад, догадался, от такого скрыться трудно.
– Все замечаете, – сказал я искренне, – хитрый вы барон! Что и доказали уже тем, что я гроссграф и мучаюсь в этой крепости.
Он расхохотался.
– Полно вам, сэр Ричард! Вы все равно стали бы гроссграфом. Так или иначе.
– С вашей поддержкой это было намного легче, – ответил я. – Вообще, барон, мне вас недостает. Ваших мудрых и рассчитанных советов. Как там
наш общий друг, граф Ришар?
Он отмахнулся.
– Вы сделали все, что он и хотел. Раньше он ставил меч у изголовья, а теперь его прославленный меч висит в ножнах на стене! Граф
наслаждается покоем, которого он, как я хорошо знаю, давно жаждал. В первую очередь, из-за своих коней…
– Коней? – переспросил я. – Я уже слышал насчет коней. Он их любитель или у него что-то особенное?
Барон удивился:
– То и другое, но… вы не слыхали про его коней?
– Честно говоря…
– Сэр Ричард, вы меня удивляете! О его конях вся Армландия наслышана.
Я пожал плечами.
– Как вы догадываетесь, у меня нет проблемы с перемещением моей задницы по просторам страны.
Он хлопнул себя по лбу.
– Ах да, у вас же этот загадочный конь, о котором так много говорят… Да, действительно, вам незачем ловить слухи о конях, которые быстрее
всех на свете. Кони графа Ришара вряд ли быстрее вашего черного красавца.
– Расскажите, барон, – попросил я.