Она вырвала сумку из Лехиной руки, резко развернулась и бросилась к своему подъезду.
Лара! вырвалось само собой, неосознанно. И напрасно.
Что он мог ей сказать? Ничего, помимо того, что уже сказал. Все ведь правда.
Ну, случилось как-то, погуляли разок. Да, похоже было на свидание, и вовсе не дружеское. Но инициативу проявила сама Лара, упрямо уговаривала, а Лехе в тот момент было абсолютно фиолетово, что делать, когда и с кем.
«Гулять? Хорошо, гулять. Куда пойдем? Куда хочешь». Он и не слушал почти, что там, не затыкаясь, бормотала девушка. В ушах звучало другое, прокручивалось поставленной на автоматический повтор записью.
Это оказалось слишком неожиданным словно кирпичом по голове. Ведь они с Яной не ругались, не ссорились, вообще ничего особенного не произошло. Встретились как договаривались, как всегда встречались, а она вдруг сказала:
Леш, ну, ты, конечно, красивый. С тобой не стыдно на людях показаться. Но и все.
Он запомнил дословно и, наверное, никогда не забудет. Что особенно обидно: эта дурацкая многозначительная пауза перед «все», нарочитая простодушная прямота и снисходительно-сочувственное выражение на Янином лице.
Леш, ну, ты, конечно, красивый. С тобой не стыдно на людях показаться. Но и все.
Он запомнил дословно и, наверное, никогда не забудет. Что особенно обидно: эта дурацкая многозначительная пауза перед «все», нарочитая простодушная прямота и снисходительно-сочувственное выражение на Янином лице.
Хочешь сказать, что я для тебя слишком тупой?
Яна отвела взгляд, вздохнула разочарованно:
Что хотела, уже сказала. Желаешь додумывать флаг в руки и вперед. Только без меня.
Без нее так без нее. Зато с Ларой. Она первая тогда прижалась, обняла, потянулась к губам. Не отбиваться же, когда действительно без разницы с кем.
Кучу причин можно назвать, почему еще. Вплоть до глупого, мстительного злорадства: «Думаешь, Яночка, страдать буду? А ни фига! Мне и без тебя хорошо. Вот».
А на следующий день после того идиотского свидания Леха поступил совсем уж по-детсадовски: рано утром отключил мобильник, чтобы избежать Лариных звонков с напоминаниями о вчерашнем и с планами на будущее. А они непременно последовали бы.
Словно далекое глупое детство вернулось. Когда им было лет по пять и Лара рассказывала всем, что Леха ее жених. А взрослые умильно лыбились в ответ и поддакивали.
Сосновская что, до сих пор на этом повернута? Слишком серьезно восприняла шутки родителей: «Вот и хорошо! Наконец-то породнимся семьями».
Наверное, Лара даже прибегала, не дозвонившись, но тут Леху спас своевременный отъезд в Карелию на пару недель. Родители традиционно планировали эту поездку на отпуск, который в этом году выпал на конец августа.
Поначалу Леха усиленно отпинывался. Что он, маленький, в деревню к бабушке? А потом решил, что лучше и не придумаешь: умотать подальше от всего того, что навалилось в последнее время. Проблемы оставить в городе, а самому на волю, в другое измерение, в другую жизнь.
Там очень даже неплохо. Неделю, две, пока не надоест эта размеренная деревенская идиллия и информационная пустота. Лес, баня, озеро с рыбой. Еще и Егор согласился поехать. Тоже сбежал от выносивших мозг обстоятельств неожиданно активизировавшихся с родственными притязаниями мамочки и папочки.
Так развеялся, что из головы абсолютно вылетел тот дурацкий вечерок с Ларой. Встретив девушку в школе, Леха даже удивился ее непривычно милой улыбке и взгляду, а потом вспомнил, почему она на него с нежностью пялится, и аж мысленно выругался с досады. Дальше при общении с Ларой Леха вел себя так, словно его поразила выборочная амнезия. А девушка не заходила дальше намеков до этого момента. А Леха так надеялся, что до нее до самой допрет.
Не вышло. Пришлось объяснять. С нарочито простодушной прямотой. Насчет сочувственного выражения на лице не уверен. Себя со стороны не видно.
Егор нагнал Олесю в воротах:
Домой?
Ага, кивнула она.
Мне сегодня в ту же сторону, сообщил он и зашагал рядом.
Один, без Томилина. Тот ушел раньше, вместе с Ларой, а весь учебный день улыбался Олесе больше глазами, напоминая о вчерашнем, и не болтал как обычно. Словно нарочно создавал ощущение общего секрета, прочно связавшего их. Точнее, усиливал. Потому что случившееся действительно оставалось секретом для большинства: для одноклассников, для Олесиных родителей, для Лары. И для Егора, наверное, тоже.
Через дворы вышли к дороге, двинулись по тротуару мимо плотного ряда припаркованных вдоль него автомобилей. Только добрались до пустующего места, чтобы перейти на другую сторону улицы, как подкатила еще одна машина, тормознула, загораживая путь.
Воронов резко прибавил шагу, а у машины распахнулась дверца, с места водителя торопливо выскочил мужчина, еще даже не успев до конца распрямиться, окликнул:
Егор! Видя, что тот не реагирует, повторил громче, почти крикнул: Егор! Постой!
Воронов все-таки остановился, нехотя повернулся:
Чего тебе?
И Олеся растерянно остановилась вслед за ним, не понимая, как будет правильнее: уйти или подождать? Наверное, подождать. Потому что сразу было ясно, что для Егора это не очень приятная встреча. А мужчина так и остался стоять возле приоткрытой дверцы, осуждающе поинтересовался: