А она не моя. Она мимо пролетала. Чей это дракон, я вообще не знаю.
От такой наглости Гард закашлялся, а лазурный даже верещать перестал, хоть и остался все так же висеть вниз головой.
Очевидно же, эта мета кого-то из драконов, продолжила я. Моя при мне и потянулась к вороту платья.
Когда я решила спрятаться от палача в стенах академии, то знала, что рано или поздно вопрос с моей метой всплывет, и заранее позаботилась об этом. На плече ныне у меня красовалась татуировка пятиконечная звезда стихий, классическая мета магов-элементалистов.
Но продемонстрировать ее Ромирэль мне не позволил, выразительно кашлянув.
А что? Я только показать хотела.
Да, что? тут же поддержал меня Урилл. Мы совсем не против посмотреть.
Судя по выражению лица Гарда, который так и прожигал меня взглядом, пепельный был отчего-то совсем даже против.
Повернувшись к дракону лицом так, чтобы полуэльф узрел лишь мою спину, я попыталась изобразить пантомиму: мол, скажи, что лазурный твой. Но, видимо, я была больше похожа на старуху, которую сразу одолели и нервный тик, и удар, отчего пол-лица перекосило, но Гард решительно ничего не захотел понять и лишь сильнее нахмурился.
Остальные четверо зрителей взирали на мои лицедейские потуги в немом удивлении. Потом до дракона начало наконец что-то доходить, и он процедил:
Это моя мета. Просто она очень свободолюбивая.
Я тут же перестала изображать орочьего шамана, занятого профессиональной деятельностью, и выдохнула. Мелкий был не столь свободо сколь бутербродолюбивым. А еще мясопирого- и кофелюбивым. В общем, губа у лазурного была не только не дурой в плане поесть, но еще и широкой.
Отчего тогда этот летун, едва я поймал воронку, стал всем своим видом показывать, что надо мчаться за ним кого-то спасать? подозрительно уточнил Ромирэль.
Вы хотите сказать, что меня спасать не надо было? Я повернулась к полуэльфу и уперла руки в бока.
Знаете, глядя на вас с адепткой Моркер, я задал себе тот же вопрос.
Ну знаете Я изобразила праведный гнев.
Да что гнев, я была готова сыграть любые чувства, лишь бы уйти от щекотливой темы меты.
Дракончик, от которого все отвлеклись, изловчился и цапнул-таки узурпатора его свободы за палец. Полуэльф непроизвольно разжал руку, и мелкий получил долгожданную свободу.
Я молилась демонам бездны лишь об одном: чтобы этот лазурный паршивец не полетел сейчас ко мне. И то ли я исчерпала запас неприятностей на сегодня, то ли эта мелочь из исключительной вредности решила меня проигнорировать, но опустилась она на плечо Гарда.
Я выдохнула. А потом решила, что, раз мне повезло, надо ловить удачу за хвост, крылья, клюв, лапы и тянуть к себе. Потому и заявила:
На тренировку только после столовки! Ибо если я не поем, то все. Конец. Причем всем и сразу.
На такой ультиматум полуэльф мученически вздохнул, брюнетистый Икстли закатил глаза, его сестра не сдержала улыбки, Урилл хмыкнул, а здоровяк Вронг рассмеялся. Пепельный, гладя по голове лазурного, лишь фыркнул.
Да, Гард знал причину моей диеты. И то, что пусть его мета в прямом смысле у него в руках, но слиться с хозяином все равно не может.
Да, Гард знал причину моей диеты. И то, что пусть его мета в прямом смысле у него в руках, но слиться с хозяином все равно не может.
Ну, раз адептка Блеквуд настаивает задумчиво начал Ромирэль.
Я тоже с удовольствием перекушу, подхватил Урилл и многозначительно добавил: К тому же сегодня в столовой борщ.
При этих словах я неожиданно для себя покраснела, вспомнив о том, как совсем недавно был обворован доблестный адепт (он же первая язва академии).
И я не прочь пообедать, пробасил Вронг.
По надменному лицу Икстли было видно, что он к трапезе приобщиться не желает
Спустя совсем недолгое время я убедилась, что корчивший брезгливую мину аристократ был еще как голоден. Во всяком случае, от супа, каши и компота он нос не воротил, а ел весьма шустро. Причем делал это, строго следуя правилам этикета: нож держал в правой руке, а окружающих в страхе. Хейм так сверкал глазами в адептов, которые проходили мимо стола, что юные маги торопились обогнуть нашу шестерку по широкой дуге. Не у всех подобное получалось тихо и мирно.
Так было обронено три подноса, расквашен один нос и опечалена целая прорва девиц, пытавшихся состроить глазки брюнету.
Даже Йола не выдержала:
Хейм, перестань злиться и испепелять взглядом всех и каждого! Ты же ф Девушка замолчала, словно в последний момент успела поймать слово, уже почти слетевшее с языка, и тут же исправилась: В конце концов, ты эмпат и должен всегда держать себя в руках.
Тоже мне эмпат. Хотя да, у дуалов сочетание стихийник-эмпат редкое, но все же
Все равно этому Икстли далеко до тетки Морриган. Вот уж кто безо всякого дара способен одним взглядом убить. Причем не фигурально. Как-то на праздновании ночи Сярем она так зыркнула на старика Грошича, что тот скончался. Правда, как выяснилось, не от проклятия, а от банального разрыва сердца. Вот так-то. Этот дряхлый некромант, повидавший армию зомби, упырей и вурдалаков, не выдержал одного женского взмаха ресниц. Так что плевать я хотела на прожигающий взор Икстли. Моему аппетиту он ничуть не мешал.