Аккуратно застегнув рубашку, эльф собрал растрепанные волосы в хвост и снова выглянул в окно.
— Стоит на пороге. Размышляет, — сообщил он.
— Убираться отсюда надо! — простонал Хёльв. — Одевайся!
— Убираться, конечно, надо. Но куда?
— Через черный ход. Наверняка в этом доме не только парадные двери имеются. Эльф потер лоб.
— Должны быть, — сказал он. — Подер вроде намекал, что у них есть лазейки на крайний случай. Где-то в кладовых.
— Бежим!
Вполголоса переругиваясь, они выскочили в коридор, сбежали по лестнице и, покрутившись в темном холле, нырнули в неприметный коридорчик. Вчера вечером развеселившийся Биви устроил им экскурсию по первому этажу замка, уделяя особенное внимание кухне и кладовым; дорогу к ним друзья запомнили твердо.
— Только не прохлопай! — прошептал юноша. — Здесь где-то должна быть дверь!
— Да тут этих дверей — хоть лабиринт устраивай, — ответил эльф.
Хёльв провел рукой по стене.
— Ничего не вижу, — расстроился он.
Лэррен остановился, удерживая его за плечо, неторопливо осмотрелся. В шестиугольный закуток за кухней выходило множество дверей, дверок и люков, Пахло корицей, перцем и ванилью. На полу, присыпанном тонким слоем муки и пыли, лаково поблескивали оброненные кухаркой фасолины.
Не мешало бы им время от времени здесь подметать, — заметил эльф и громко чихнул.
— Куда мы теперь? — Глаза Хёльва уже почти привыкли к темноте, но он предпочитал держаться поближе к Лэррену.
Тот принюхался.
— Так. Отсюда, — он указал рукой на прикрытый куском холста узкий проем, — пахнет солью и вяленой рыбой. Думаю, туда нам не надо. Из следующей комнатки — специями, снизу несет яблоками и домашним вином.
Эльф прошелся по кругу.
— Похоже, тут нечего ловить. Хотя… — Он остановился напротив самой солидной двери. — Здесь.
— Тайный лаз?
— Надеюсь. Во всяком случае, никаких запахов еды. Дверь была дубовой, с крепкими петлями и кованой, причудливо изогнутой ручкой. На лакированной древесине не было ни царапинки, только в углах виднелись сколы и трещины.
Чувствуется, что ход не заброшен, — сказал Лэррен. — Если это, конечно, ход.
— А что же еще? — возмутился Хёльв, потянув на себя ручку. — Давай пошли скорее.
Не издав ни звука, дверь отворилась.
— Надо было лампу прихватить, — недовольно буркнул Лоррен, вглядываясь в густую черноту открывшегося коридора.
— Нечего к себе лишнее внимание привлекать, — ответил Хёльв. — На ощупь пойдем.
Касаясь пальцами стены, он переступил через порог и медленно двинулся вперед. Эльф вздохнул и последовал за ним.
Идти было легко. Под ногами пружинило мягкое упругое покрытие, воздух посвежел и пах зимним лесом. В кирпичной кладке стены, на уровне груди, обнаружились перила. Вскоре коридор расширился и заметно пошел вниз.
— Ох, не нравится мне все это, — уныло заявил Лэррен, — Почему спускаемся? Зачем? Может, это прямая дорога в местную тюрьму?
— Это подземный путь, — сказал Хёльв. — Наверняка он ведет далеко за пределы замка, может даже за границы Пустоши.
— Или наоборот — прямо в центр Брасьера. То-то нам там обрадуются — мало не покажется.
Ход резко свернул вправо и нырнул еще глубже. Наклон стал крутым, и теперь приходилось крепко держаться за перила, чтобы не упасть. Потом гладкий спуск сменился ступеньками, и невдалеке замерцали призрачные синеватые шары.
— Куда-то пришли, — прошептал Хёльв озираясь. Они оказались на пороге просторного длинного зала, хорошо освещенного фосфорными лампами. Потолок был низким, плоским, кое-где украшенным зеркальной мозаикой. Пол устилали неяркие ковры, в углах стояли фарфоровые вазы, матово белел круглый мраморный бассейн.
Вдоль стен, на одинаковом расстоянии друг от друга, стояли скульптуры.