В конце концов пришел капитан и окликнул тетю Бек из-под развевающегося пледа.
Что это вы тут затеяли, сударыня? Тоже мне, подходящий денек для большой стирки!
Делаю свое дело, Шеймас Хэмиш, только и всего, отвечала тетя Бек, прицепляя прищепками пару бешено брыкавшихся панталон. На этой одежде чары.
Сам понимаю, сказал капитан. Воняет, как дьяволовы портянки. Это вы подняли ветер, чтобы запах улетучился?
Тетя Бек надежно прицепила панталоны и развернулась к капитану, широко расставив красные каблучки и скрестив руки на груди:
Шеймас Хэмиш! Я заклинаниями ветра в жизни не занималась! Какой смысл поднимать ветер на Скарре? Какой смысл поднимать ветер здесь?
Шеймас Хэмиш тоже скрестил руки на груди. Зрелище было величественное, потому что руки у него толстенные и все в картинках.
Значит, ветер поднялся из-за запаха!
Не знаю, в чем было дело, но ветер и правда усиливался. Когда я выглянула из-под одежды, то увидела, как вздымаются и рушатся желто-бурые волны и как летит с гребней пена. Более того, из тщательно заплетенных и уложенных кос тети Бек выбились и развевались на ветру длинные черные пряди.
Чепуха! отрезала она и отвернулась.
А я вам говорю нет! прогремел капитан. И небо от него стало все сизое. Сами поглядите, глупая вы женщина! Он махнул мощной ручищей.
И верно, те клочки неба, которые мне было видно, стали какого-то странного туманно-лилового оттенка.
Чепуха, глупый вы мужчина! парировала тетя Бек. Это из-за преграды.
Она взяла сумку и стала ее трясти и теребить, чтобы вывернуть наизнанку.
Никогда не видел, чтобы небо было такого цвета! объявил Шеймас Хэмиш. И снимите с веревки хотя бы этот плед. Из-за него рулевому курса не видно.
Айлин, приказала тетя Бек, сними плед и перевесь в другое место.
Я сделала, как велели. Единственное другое место нашлось на веревке на самом носу. Я попросила Огго помочь: ветер до того разгулялся, что мне одной было не удержать плед. Мы повесили его так, что он развевался на носу, будто чей-то непонятный флаг, а когда вернулись, обнаружили, что тетя Бек вывернула все сумки наизнанку и привязывает их к шлюпке проветриться. Над ней грозно высился корабельный кок.
Если вы не брали мою миску, тогда кто? интересовался он.
Мы с Огго обменялись виноватыми взглядами. Ведь это Огго принес миску Ивару, а я утопила ее в море.
Тетя Бек пожала плечами:
Я тут ни при чем, любезный. Принцу Конройсскому ночью было нехорошо. Готовить в этой миске все равно больше нельзя.
Кок повернулся и свирепо поглядел на Ивара, который стоял у мачты, бодрый и румяный, и волосы у него трепал ветер. Он поглядел на кока в ответ самым что ни на есть царственным взглядом и надменно проронил:
Приношу свои извинения.
Ну что ж, придется месить тесто как-нибудь по-другому, пробурчал кок. И ушел, бормоча: Ведьма на корабле к несчастью. Проклятие Края Одиноких на всех вас!
Тетя Бек его, похоже, не слышала вот и хорошо. Когда ее называют ведьмой, она прямо звереет. Она просто встала и ушла в каюту поправить прическу.
А что это за проклятие Края Одиноких? испуганно спросил Огго, стоявший рядом со мной среди хлопающей на ветру одежды.
Ветер усиливался, и одежда хлопала все громче и громче. Корабль бросало вверх-вниз, волны с шипением обдавали палубу.
Я никогда не слышала о таком проклятии, а Ивар ответил:
Это же очевидно. Это значит, что ты исчезнешь, как Край Одиноких.
Не успел он договорить, как откуда-то снизу донесся скрежет, корабль тряхнуло, где-то впереди затрещало. Корабль накренился и вроде бы остановился. Сквозь грохот нескольких огромных волн, окативших палубу, я расслышала, как Шеймас Хэмиш страшно ругается, а рулевой орет на него в ответ.
Ползучий ты слепой ослиный хвост! Посмотри, что ты наделал!
Да как человеку рулить, когда ему бабье белье в лицо лезет? Мне же ни шиша не видно, одно ее исподнее на ветру полощется!
А нечего было говорить про проклятие! закричала я на Ивара. Мы, кажется, на преграду налетели!
Это не мое проклятие, а кока! завопил в ответ Ивар.
Он вцепился в мачту. Мы с Огго ухватились за шлюпку. Вода уже бурлила и плескалась нам по щиколотку.
Глава пятая
Нет, преграда оказалась ни при чем. Когда тетя Бек выскочила обратно на палубу, подкалывая косу на ходу, то заметила:
А, я так и думала по цвету воды. Мы напоролись на остатки потонувшего острова.
Как часто напоминал нам магистр, в море между Логрой и Скарром тянется цепочка рифов и скал все, что осталось от Края Одиноких, когда случилось землетрясение и он раскололся и потонул. Магистр видел их своими глазами плавал туда в молодости, и, по его словам, очень многое говорит за то, что Край Одиноких когда-то был обитаем. Магистр находил в скалах глиняные черепки и обломки искусной резьбы. А моряки рассказывали ему, что на рифах побольше остались даже руины домов. Огго всегда слушал его разинув рот.
Магистр нам говорил! взволнованно сообщил он тете Бек. Он там нашел резной гребешок и красивую вазу, почти целую! Как вы думаете, нам можно будет пойти посмотреть?
Да замолчи ты! Кому охота? сказал Ивар.
Но мне всегда было интересно снова начал Огго.