Мы обсуждали возможную причину такой неудачи, как вдруг Джедсон воскликнул:
Взгляни-ка, Арчи! Тобой начали интересоваться фотографы!
Я повернул голову. На тротуаре прямо напротив моего магазина стоял какой-то типчик и целился фотокамерой.
Я посмотрел на него повнимательней:
Джо! Это тот самый подонок, про которого я тебе говорил, ну который приходил ко мне и с которого все началось!
Ты уверен? спросил Джедсон, понизив голос.
Абсолютно.
Сомнений быть не могло. Мы были на той же стороне улицы и всего в нескольких шагах от него. Тот самый рэкетир, который пытался навязать мне «защиту», та же средиземноморская внешность, тот же броский костюм.
Надо его сцапать! шепнул Джедсон.
Но я и сам сообразил. Прыгнул на него, ухватил за воротник и брюки и, прежде чем он опомнился, поволок его через улицу, толкая перед собой. Не знаю уж, как нас не сбили, но я от бешенства ничего не замечал. Джедсон бежал за нами.
Дверь в мой кабинет была открыта. Я поднажал, и мерзавец, перелетев через порог, растянулся на полу. Джедсон вбежал следом за мной, и я запер дверь на засов.
Джедсон кинулся к письменному столу, рывком открыл средний ящик, порылся в хламе, который всегда накапливается в таких местах, и нашел что искал синий плотницкий карандаш. В мгновение ока он очутился возле гангстера, который еще толком не опомнился, и обвел того линией, чуть не споткнувшись о собственные ноги от спешки, но успел замкнуть круг сложной загогулиной.
Наш непрошеный гость завизжал, увидев, что делает Джо, и попытался выскочить из круга, но было поздно. Джедсон запечатал круг, так что гангстер отлетел от черты, будто ударившись о стеклянную стену, и свалился на колени. В этой позе он принялся сыпать ругательствами на языке, который я счел итальянским, хотя, по-моему, он пользовался черными словами и других языков английскими, это уж точно.
Да, «красноречия» ему было не занимать.
Джедсон взял сигарету, закурил и протянул пачку мне.
Давай-ка сядем, Арчи, и отдохнем, пока наш приятель не созреет до делового разговора.
Я сел, и мы несколько минут покуривали под непрекращающийся град ругательств. Наконец Джедсон вздернул бровь и сказал:
А тебе не кажется, что ты уже повторяешься?
Тот поперхнулся и замолчал, сверкая злобными глазками.
Ну, продолжал Джедсон, что ты можешь сказать в свое оправдание?
Тот проворчал что-то неразборчивое, а затем буркнул:
Требую адвоката!
Джедсон усмехнулся.
Ты не понимаешь своего положения, сказал он. Тебя никто не арестовывал, и мы плевать хотели на твои гражданские права. Вот возьмем сотворим под тобой колодец и крышку захлопнем.
Тот, хоть и был смуглым, побледнел очень заметно.
Да-да, продолжал Джедсон. Мы на это вполне способны, а может, на что-нибудь и похуже. Понимаешь, ты нам не нравишься. Конечно, добавил он задумчиво, мы можем и просто передать тебя полиции. Сердце у меня мягкое.
Наш пленник насупился.
А, так тебе и это не по вкусу? Отпечатки пальчиков? Джедсон вскочил и встал прямо перед ним почти вплотную к кругу. Ну хватит! рявкнул он. Отвечай и не ври! Для чего ты делал снимки?
Тот что-то пробормотал, но я не расслышал, а Джедсон только отмахнулся:
Не пори чушь, мы же не дети! Кто тебя послал?
Но тот от ужаса вообще замолчал.
Очень хорошо! Джедсон повернулся ко мне. У тебя не найдется воска или пластилина?
А замазка не подойдет? спросил я.
Самое оно!
Я сбегал на склад, где у меня хранились материалы для вставки стекол, и вернулся с пятифунтовой банкой замазки. Джедсон вскрыл ее, зачерпнул горсть, сел за стол, смочил замазку льняным маслом и стал разминать ее, пока она не стала мягкой. Наш пленник следил за ним с видимым страхом.
Тот что-то пробормотал, но я не расслышал, а Джедсон только отмахнулся:
Не пори чушь, мы же не дети! Кто тебя послал?
Но тот от ужаса вообще замолчал.
Очень хорошо! Джедсон повернулся ко мне. У тебя не найдется воска или пластилина?
А замазка не подойдет? спросил я.
Самое оно!
Я сбегал на склад, где у меня хранились материалы для вставки стекол, и вернулся с пятифунтовой банкой замазки. Джедсон вскрыл ее, зачерпнул горсть, сел за стол, смочил замазку льняным маслом и стал разминать ее, пока она не стала мягкой. Наш пленник следил за ним с видимым страхом.
Ну вот! объявил наконец Джедсон, шмякнул ком на промокательную бумагу и начал что-то лепить.
Мало-помалу под его пальцами возникла куколка дюймов десять высотой. Ни на что и ни на кого, в общем-то, не похожая. Джедсон скульптор не ахти какой, однако он то и дело переводил взгляд с фигурки на человека в кругу и обратно, точно ваятель, лепящий с натуры глиняную модель будущей статуи. И я видел, как возрастает ужас, охвативший его натурщика.
Ну вот! объявил Джедсон, еще раз взглянув на своего подневольного натурщика. Безобразна, прямо как ты! Зачем ты снимал?
Тот не ответил, а только попятился в круге, скорчив еще более злобную рожу.
Отвечай! приказал Джедсон и крутанул ступню куколки, зажав ее между большим и указательным пальцем. Та же ступня нашего пленника дернулась и резко повернулась. Он рухнул на пол с громким воплем.
Ты собирался наложить чары, так?