Я взял чемодан и пошел вверх по лестнице. Итак, добро пожаловать. Мир входящему. Будем надеяться, что и уходящему тоже
Поднявшись на уровень земли, я поставил чемодан и огляделся. Тут же кто-то за моей спиной спросил:
Приезжий?
Я медленно обернулся. Передо мной стоял крупный мужчина в белом костюме и фуражке с затейливым гербом какого-то яхт-клуба. Тоном профессионального гида он спросил:
Памятные места, достопримечательности, древности?
Специализируетесь?
Специализировался, сказал он. Экскурсионные прогулки, морские и по городу. Автобусы, моторки. Ныне архимертвый сезон. Один трактир остался. Туристы отхлынули, и грех их за это винить
Он посмотрел в небо, голубое, безоблачное, исчерканное во всех направлениях дымными полосами. Метеориты падали и падали, безостановочно, как на конвейере, сгорали над крышами, распадались пылающей пылью, сыпались, как зерно из распоротого мешка, и не было им числа, и не было им конца. Каждую секунду метеорит. Может быть, чаще. Небо напоминало паучью сеть, раскинутую над городом. Правда, паучья сеть красивее.
Время бросать камни сказал он. И хоть бы один на землю упал.
Да, впечатляет, сказал я. Словно небо взбесилось.
Скажите лучше преисподняя.
Преисподняя вроде бы располагается в подземельях, сказал я. А здесь небо
Так как насчет достопримечательностей?
Понимаете, я ведь приехал сюда работать. Из-за границы. «Географический еженедельник». Международный журнал, редакция в Женеве.
Не слышал
Больше узкопрофессиональный, чем развлекательный и научно-популярный, сказал я. Мало кто знает.
Может, это и к лучшему, что узкопрофессиональный, сказал он. Потому что обычные заезжие журналисты суют нас под одну рубрику с двухголовыми телятами и очевидцами приземления летающих тарелок. Правда, до вас уже был один такой тоже с самыми серьезными намерениями, узкопрофессиональный и близкий к кругам.
И что?
И ничего, сказал он. В первые дни развил бурную деятельность, а теперь просиживает штаны в моем кабаке. Вроде бы мне это только на руку хороший клиент, бочку уже выпил, наверное. А с другой стороны, обидно очень уж деловым показался сначала, а теперь забыл и о делах, и о своем Стокгольме (услышав про Стокгольм, я навострил уши). Когда только с него отчет потребуют? Или в ваших международных журналах такое поведение в порядке вещей?
Да нет, сказал я. Он что, тоже из международного?
Да. Какая-то «Панорама». Лео Некер. Не слыхали?
Нет. А вашим любезным предложением насчет достопримечательностей, быть может, и воспользуюсь. Где вас найти?
Бар «Волшебный колодец», сказал он. После пяти всегда открыто. Милости просим. Меня зовут Жером Пентанер.
Адам Гарт.
Он кивнул мне и вразвалочку пошел вдоль парапета. Я увидел условленную скамейку, сел, достал из кармана магнитофон и вставил первую попавшуюся кассету. Наконец-то появился мой человек.
Здравствуйте, сказал он. Я Зипперлейн.
Присаживайтесь, сказал я после обмена ритуальными словесами пароля. Антон Кропачев.
Тот самый?
Тот самый.
Он сел, тихонько покряхтывая по-стариковски. Ему было под шестьдесят, седой, худощавый, похожий на коршуна. Несмотря на теплую погоду, он напялил синий плащ и застегнул его на все пуговицы. Некоторые на него оглядывались.
Да нет, сказал я. Он что, тоже из международного?
Да. Какая-то «Панорама». Лео Некер. Не слыхали?
Нет. А вашим любезным предложением насчет достопримечательностей, быть может, и воспользуюсь. Где вас найти?
Бар «Волшебный колодец», сказал он. После пяти всегда открыто. Милости просим. Меня зовут Жером Пентанер.
Адам Гарт.
Он кивнул мне и вразвалочку пошел вдоль парапета. Я увидел условленную скамейку, сел, достал из кармана магнитофон и вставил первую попавшуюся кассету. Наконец-то появился мой человек.
Здравствуйте, сказал он. Я Зипперлейн.
Присаживайтесь, сказал я после обмена ритуальными словесами пароля. Антон Кропачев.
Тот самый?
Тот самый.
Он сел, тихонько покряхтывая по-стариковски. Ему было под шестьдесят, седой, худощавый, похожий на коршуна. Несмотря на теплую погоду, он напялил синий плащ и застегнул его на все пуговицы. Некоторые на него оглядывались.
Вам не жарко?
Представьте, нет. Почему-то все время зябну. Может быть, это от нервов, как вы думаете? (Я пожал плечами.) Черт его знает Опоздал вот, что совершенно недопустимо. Пойдемте, машина у меня за углом. Мы сняли для вас номер. Собственно, можно было и не заказывать, половина отелей пустует, да уж положено так Что вам еще нужно? Машина?
Пока что нет. Я хочу сначала осмотреться сам, чтобы не зависеть от чьих-то суждений и мнений, которые наверняка ошибочны ведь никто ничего не знает точно. И номер в гостинице меня, откровенно говоря, не устраивает. Нельзя ли поселить меня под благовидным предлогом в частном доме, где есть как вы их зовете?
Ретцелькинды, сказал он. По аналогии с вундеркиндами. Ретцелькинд загадочный ребенок. Кажется, термин неточный, на немецкий переведено плохо, да так уж привилось
Странный термин.
Потому что вы слышите его впервые.
Вы правы, сказал я. Итак? Между прочим, вас должны были предупредить о возможном варианте «частный дом».