Хотя, если честно, сам я точно так же посматривал сейчас на Ставра с надеждой, что майор вызовет волшебный вертолет с пулеметами и окончательно вытравит этих насекомых.
Цех пылал. Языки пламени освещали половину территории Завода. Попадания снарядов РПГ нанесли мрачному зданию новые пробоины, и он, как корабль, с тревогой ожидал начало нового шторма.
Максим, сын Сергея! Мне зачитать всю твою биографию?! Где ты, твоя родня живет? Видишь, я все про вас знаю! заревел репродуктор. Скажи своим людям, пусть выходят! Мне они не нужны, мне только один нужен!
Ставр приложил палец к губам, проскользнул в другую комнату анализировал ситуацию. Лоб он умудрился где-то рассечь, и теперь постоянно смахивал текущую из раны кровь рукавом.
Ставр приложил палец к губам, проскользнул в другую комнату анализировал ситуацию. Лоб он умудрился где-то рассечь, и теперь постоянно смахивал текущую из раны кровь рукавом.
Даю десять минут, Максим Сергеевич! вновь заговорил Карим.
Раненый боец отпил из моей фляги.
Солдатик, полегчало? спросил я его.
Я не солдатик, я младший сержант Паша Зарубко. А вы меня не помните?
Я присмотрелся к нему: обычный солдат, только-только вырвавшийся из «духов»; росточком поменьше меня, да и щуплый какой-то, как котенок; серые глаза широко распахнуты. Однако при всей своей внешней невзрачности держался боец хорошо обезболивающие из моей оранжевой аптечки творили чудеса.
Почему на «вы»? Сейчас по ушам надаю за такое обращение выпалил я. Вспомнить его я так и не смог.
Тююю Как стол переворачивал, тоже не помнишь? втиснулся в наше общение Ренат. Он уже успел стащить с себя маскировочный халат, сбросить военный гольф и теперь походил на героя американского боевика: бицепсы, лицо в грязи, автомат на изготовку.
Да какой стол?! разъярился я. «Рядом наших пацанов убивают, а они устроили угадай мелодию».
Когда вам Тебе кличку вручали Костыль, сказал солдатик.
И тут я вспомнил его. Это был тот солдат-сопля, что просил меня не ходить на разборки с «дедушками», а потом уже я его вытаскивал из каптерки, спасая от показательной «порки».
Да, перевернул. Я же случайно, с кем не бывает, соврал я. Мы одновременно улыбнулись.
Вообще, сидеть за столом с этим уродом, Пятном, и мне не хотелось, признался Ренат. Как оно там, кстати, поживает? Воняет, как всегда?
Солдатик понемногу оживал. Конечно, я его не узнал: по сравнению с тем хлюпиком, передо мной сейчас сидел хоть и щуплый по-прежнему, но нормальный пацан: после боя, потери друзей и ранения в живот, он не ныл, не причитал и не жаловался.
Так, это, дембель, все такое сказал солдатик. Я его в сторонку отозвал, достал гвоздь и сказал: «Пятно, ты меня можешь с друзьями избить, но я тогда выколю тебе глаз. Выбирай, левый или правый».
Чего, реально так и сказал?! удивился Ренат. Я же напрягся, заметил какое-то движение возле Цеха.
Ага. А гвоздь здоровый был десятка. У меня отец на стройке работает, я с гвоздями еще в детстве игрался кто-то кубиками, а я шурупами, болтами
Паша, а если бы они тебя до смерти забили? медленно спросил я. Одновременно слушать парня и наблюдать за обстановкой было тяжело.
Я ж не дурак. Я, это, посмотрел, как начмед печется о своих, и попросил его меня подстраховать. Пятно-то «один на один» не захотел, дал заднюю, выбежал за своими шакалами, а Зуб ему такой: хоп и подножку сделал. Повалил его на пол и говорит: «У меня в части борьба с травматизмом. И если ты не понял намека, то поверь, я тебе точно глаза испорчу».
Хитер, прокомментировал Ренат. Он перевернул свою флягу пустая. Я тоже мучился от жажды, язык потрескался, как асфальт на солнцепеке.
Это Несколько дней стремно было, аж спать не получалось. Да и его прихлебники все в толк взять не могли, почему он меня не трогает. Короче, я достал бутылку водяры и ему, типа, подарил, продолжил солдатик.
Дал заднюю? недовольно переспросил Бара.
Зато Пятно рассказал всем в курилке, что я нормальный пацан. Водяра, видать, помогла. Он перед своими так отмазался, не показал слабость
Я таких, как Пятно, табуреткой бил. Помогает, набычился Ренат, а ты им водяру.
Да ладно, Бара, отстань от человека. Вон, можешь у него мою флягу взять, заступился я за солдатика. Говорить уже не хотелось, раздражали крики раненого фризовца, будто рядом кто-то шкрябал ногтем по стеклу.
Не, ну что, разве не так!? удивился Ренат. Солдат кинул ему флягу, та упала на битый кирпич.
Ты оцени свою мышечную массу и его. Тебя трактором переедешь и ничего тебе не будет. А он легкий. Вот и приходится ему смекалку включать и находить общий язык с такими, как Пятно. Понимаешь, Бара?
Говорил я тихо и медленно. Очень хотелось пить, да и ноги уже не держали. Я прислонился к стене, а они все равно тряслись. На меня накатила неимоверная усталость. Я почувствовал вдруг тяжесть последних дней, которые слепились друг с другом в полосу препятствий: беги, стреляй, убеждай и так по кругу.
Я не трус, твердо произнес Паша. Костыль правильно объяснил. Я искал выход, и я его нашел.
Я не трус, твердо произнес Паша. Костыль правильно объяснил. Я искал выход, и я его нашел.