Весной 1920 г. по инициативе монгольской стороны в селе Верхнее-Усинском, куда по получении гарантий безопасности прибыл Сайт-нойон Чамзры-бейсе со свитой в 17 человек, состоялись русско-монгольские переговоры. Минусинский ревком уполномочил вести переговоры с советской стороны председателя Усинского ревкома Суслова и командира Усинского отряда С.П. Рутеса. Стороны не смогли договориться, так как монгольский чиновник отверг предложения об установлении советской власти в русских поселках Туве, и организации там воинских отрядов.
После этого вопросами русско-монгольских отношений занялся Енисейский губернский
революционный комитет, направивший туда своего представителя. В апреле 1920 г. молодой сотрудник политотдела 5-й Армии А.И. Кашников был командирован в Туву в качестве особоуполномоченного Минусинского уездного ревкома для переговоров с китайскими, монгольскими и урянхайскими властями. По прибытии он телеграфировал, что: «отношение указанных властей к Советской России очень доброжелательное.» 241 . Правда, как позднее вспоминал И.Г. Сафьянов: «переговоры товарища Кашникова с Ян-шичао и Чамзры-Бейзе, заменившего в монгольском отряде Хатан-Батор-вана, никаких результатов не имели» .
Красноярские историки указывают, что в этих переговорах принимали участие с монгольской стороны «князь Жамсаран-бейс, чиновники Лувсандаш-мэйрин и Нарийнорхи-залан и переводчик-секретарь Лувсано-сор» 243. В воспоминаниях И.Г. Сафьянова говорится: «Со стороны Монголии с правом решающего голоса участвовал сам Сайт-Нойон (Сайт-Нойон Чиксют-Кельты, Бейзэ Чамзры) и с совещательным Лопсан-Осур, Мерен-Лопсан-Тайжи и Джалан-Мерен-Орге»244. Боле того, как пишет советский представитель: «Первым прибыл к Кашникову Сайт-Нойон Чамзы Бейзэ, с которым он еще до приезда Ян-Шичао устроил предварительное совещание 11 мая 1920 года»245. На русско-монгольских переговорах были достигнуты следующие договоренности: «допустить свободную торговлю в системе рек Большого и Малого Енисеев, ограничив с запада его территорию пос. Баянгол Торговые агенты должны иметь соответствующие мандаты с визой Сайт-Нойона управление русским населением в Урянхае переходит в руки советского рабоче-крестьянского правительства. Налоги в пользу Монголии, установленные ране должны быть собраны в пользу Монголии как компенсация за расходы, понесенные Монголией по охране русского населения По земельным конфликтам вопросы разрешать Сайт-Нойону совместно с русским комиссаром»246.
Исследователь Н.М. Моллеров так оценил переговоры: «В мае 1920 г. состоялись переговоры Ян Шичао и командира монгольского отряда Чамзрына (Жамцрано) с советским представителем А.И. Кашниковым, в результате которых Тува признавалась нейтральной зоной Но достигнутые договоренности на уровне правительств закреплены не были, так и оставшись на бумаге»247.
Несмотря на то, что уже в самом начале 1920 г. монгольские власти утратили инструменты контроля над русским населением Усинско-Урянхайского края, а русско-монгольские отношения перешли в ведение центральных властей, местное русское население продолжало напрямую обращаться к монгольским чиновникам. Например, 24 марта 1920 г. на имя «Монгольского Саит-Найона» было направлено следующее послание: «Усинское общество просит Вас, как представителя Монгольской власти обратить особенное внимание на возмутительные действия китайского подданного Ванзер, позволившего явиться с двумя вооруженными солдатами в Присутственное место Русского Государства, произвести убийство нашего выборного общественного Начальника, связать секретаря Бакулина и увезти неизвестно куда248. Полагая, что Секретарь Бакулин увезен китайцами в свой штаб, Усинское общество просит не оставить законную просьбу без внимания и освободить арестованного китайцами Петра Гурьянова Бакулина, чем премного обяжете и установите прежде существовавшие дружественные отношения между русскими и монголами»249. И.Г. Сафьянов написал в своих воспоминаниях: «Убийцы благополучно скрылись. Они почему-то не вернулись на Кемчик к Ян Шичао, а попали в монгольский штаб, где и сдали увезенного ими Петра Бакунина, которого потом монголы отправили обратно в Усинское»250.
Несмотря на то, что уже в самом начале 1920 г. монгольские власти утратили инструменты контроля над русским населением Усинско-Урянхайского края, а русско-монгольские отношения перешли в ведение центральных властей, местное русское население продолжало напрямую обращаться к монгольским чиновникам. Например, 24 марта 1920 г. на имя «Монгольского Саит-Найона» было направлено следующее послание: «Усинское общество просит Вас, как представителя Монгольской власти обратить особенное внимание на возмутительные действия китайского подданного Ванзер, позволившего явиться с двумя вооруженными солдатами в Присутственное место Русского Государства, произвести убийство нашего выборного общественного Начальника, связать секретаря Бакулина и увезти неизвестно куда248. Полагая, что Секретарь Бакулин увезен китайцами в свой штаб, Усинское общество просит не оставить законную просьбу без внимания и освободить арестованного китайцами Петра Гурьянова Бакулина, чем премного обяжете и установите прежде существовавшие дружественные отношения между русскими и монголами»249. И.Г. Сафьянов написал в своих воспоминаниях: «Убийцы благополучно скрылись. Они почему-то не вернулись на Кемчик к Ян Шичао, а попали в монгольский штаб, где и сдали увезенного ими Петра Бакунина, которого потом монголы отправили обратно в Усинское»250.