Ты думаешь, они не помогут нам справиться с псами? спросила Мэри.
Я не поверил ни единому их слову, буркнул Плакси.
А вот псы никуда не делись, заметил Джиб. Я поднимался на стену перед тем, как село солнце: на равнине их видимо-невидимо.
Что будем делать? поинтересовался Оливер. Мы же не можем остаться тут навсегда.
Обождем, решил Корнуолл. Рано или поздно что-нибудь обязательно произойдет.
С наступлением ночи на востоке взошла луна. Хэл подбросил в костер дров, и тот разгорелся с новой силой. Извлеченное из склепа существо бродило по двору, словно к чему-то принюхиваясь.
Назовем его Жестяным Ведром, предложил Хэл. Интересно, что у него на уме? Какой-то он пугливый.
Присматривается, сказал Джиб. Оказался в новом для себя мире и, сдается мне, не уверен, что он ему нравится.
Да нет, не то, возразил Хэл. По-моему, он чем-то встревожен. Может, он знает то, что неизвестно нам?
В таком случае, проворчал Плакси, он, я надеюсь, не станет делиться своим знанием с нами. У нас и без того достаточно хлопот. Мы в ловушке среди каменных развалин, хозяева которых укрылись от нас там, где нам их наверняка не найти, а вокруг полным-полно адских псов. Им известно, что когда-нибудь нам придется выйти на равнину, и уж тогда они отыграются, отплатят нам за все унижения.
Я пошел на стену, объявил Корнуолл, вставая. Погляжу, как дела.
Лестница слева от тебя, сказал Джиб. Будь осторожен: ступеньки все стертые и скользкие.
Лестница была крутой и длинной, но в итоге Корнуолл добрался до парапета стены, достигавшего там, где кладка еще не осыпалась, в высоту трех футов. Стоило ему положить на парапет руку, как из-под ладони вывалился и полетел вниз очередной камень. На равнине места, залитые лунным светом, перемежались глубокими тенями, различить среди которых псов было весьма и весьма затруднительно. Несколько раз Корнуоллу казалось, будто он замечает какое-то движение, однако полной уверенности у него не было.
С севера задувал холодный ветер. Корнуолл вздрогнул. «Да, сказал он себе, прошли те времена, когда ты дрожал только от холода». Сидя с товарищами у костра, он старался не показывать им своей озабоченности, но теперь, наедине с самим собой, мог не притворяться. Они угодили в западню, выхода из которой пока не было и в помине. Корнуолл понимал, что попытка пробиться с боем обречена на провал. Они располагали всего-навсего мечом, топором и луком с двумя дюжинами стрел. Ну да, меч колдовской зато меченосец никудышный. Разумеется, Хэл отлично стреляет из лука, но разве он сумеет в одиночку выстоять против целой своры? А Джиб настолько мал ростом, что с ним справится любой пес.
Поодаль взмыла с криком в небо ночная птица, взлетела и закружилась над равниной. «Что-то спугнуло ее, подумал Корнуолл, не иначе как неугомонные псы». Птица полетела прочь, и крики ее постепенно затихли, но на смену им пришел другой звук, такой тихий, что Корнуолл поначалу едва расслышал его. Чуть только он напряг слух, как его прошиб холодный пот: ему почудилось, что он слышит этот звук не впервые. Между тем тот изменился в тональности, каким-то образом перескочил со стрекотания на гудение. И тут Корнуолл вспомнил вспомнил ту ночь, когда к костру выкатилась из темноты отрубленная человеческая голова. Гудение перешло в надрывный плач, словно на равнине изнывало в муках некое насмерть перепуганное создание. Плач делался то громче, то тише: дикая, ужасная музыка, которая отдавала безумием и от которой стыла в жилах кровь. «Темный Дудочник, мысленно воскликнул Корнуолл, к нам вновь пожаловал Темный Дудочник!»
Услышав за спиной звяканье и стук камня о камень, он резко обернулся. На его глазах из парапета вывалился еще один булыжник, а затем над стеной поднялась сфера голубоватого света. Он отшатнулся, положил было ладонь на рукоять клинка, но тут же сообразил, что бояться нечего: то ковылял по крутой и ветхой лестнице Жестяное Ведро. Наконец металлическая тварь взобралась на стену, ее тело засверкало в лучах луны; шаровидная голова светилась собственным светом. Корнуолл заметил, что у Жестяного Ведра появились, если можно так выразиться, руки: из отверстий на туловище монстра выросли, или высунулись, несколько щупалец. Монстр медленно приближался, а человек пятился до тех пор, пока не уперся спиной в парапет. Одно из щупалец легло ему на плечо. Другое указало на равнину, затем как бы переломилось пополам, образовав на последней четверти своей длины букву Z. Это самое Z было устремлено во мрак за стеной замка. Дудка замолчала, ее пение сменилось грозной тишиной. Щупальце с Z на конце вновь указало на равнину.
Ты спятил, буркнул Корнуолл. Туда нас не заманишь никакими посулами.
Жестяное Ведро, похоже, настаивал на своем.
Нет, произнес Корнуолл, качая головой. Впрочем, может, я неправильно тебя понял? Может, ты разумеешь иное?
Третье щупальце, распрямившись со щелчком, ткнуло в сторону лестницы, что вела во двор замка.
Ладно, ладно, сказал Корнуолл, пошли разберемся.
Он оторвался от парапета, подошел к лестнице и начал спускаться; Жестяное Ведро следовал за ним по пятам. Завидев их, сидевшие у костра повскакивали. Хэл двинулся навстречу Корнуоллу.