Глава 20
Когда они достигли гребня, возвышавшегося над амфитеатром, который стал последним приютом для множества живых существ, оказалось, что их встречают. У подножия гигантского дуба, прислонившись к стволу, сидел человек; он с любопытством наблюдал за ними. За деревом стоял диковинный аппарат. Он был выкрашен в красный и белый цвета и имел два колеса, как будто сохранение равновесия его ни в малейшей степени не заботило. Колеса выглядели весьма странно: их ободья были изготовлены не из дерева и не из железа, а из какого-то черного материала; к тому же, в отличие от обычных ободьев, эти были идеально круглыми. В них было великое множество спиц, на которые пошла не древесина, а, судя по блеску, металл. Спицы представляли собой узкие стерженьки, и не требовалось особого ума, чтобы сообразить, что полагаться на их крепость чистейшее безумие.
Когда путешественники подошли поближе, человек встал, стряхнул с брюк налипшие листья и шагнул навстречу. Брюки у него были белые и обтягивающие, а из-под белого же камзола выглядывала красная рубашка. Обут он был в башмаки.
Вы сумели, проговорил он. Я, честно говоря, сомневался.
Вы об этом? спросил Корнуолл, мотнув головой в сторону амфитеатра.
Совершенно верно, ответил незнакомец. Вся округа взбудоражена. Сражение произошло всего лишь два дня назад. А вы, как я погляжу, любители совать голову в петлю.
Мы ничего не знали, отозвался Корнуолл. Мы ехали от Башни, а те люди, там, внизу, избрали другой путь.
Что ж, произнес человек, вы добрались без приключений, а это главное. Я ждал вас.
Ждали?
Мне донесли о вас еще вчера, сообщили, что приближается какая-то разношерстная компания. Н-да, они не ошиблись.
Они?
О мои маленькие друзья: прыгуны-по-кустам, ползуны-в-траве. Все видят, все слышат, ничего или почти ничего не упускают. Мне известно о роге и о голове, что скатилась к вам в лагерь. По правде сказать, мне не терпелось самому приветствовать вас.
Значит, вы знаете, кто мы такие?
Только по именам. Кстати, прошу прощения. Меня зовут Александр Джонс. Я приготовил для вас ночлег.
Мастер Джонс, подала голос Мэри, мне не слишком нравится ваша заботливость. Мы вполне в состоянии
Извините, госпожа Мэри, я вовсе не хотел вас обидеть. Я всего лишь проявляю радушие, предлагаю вам кров на ночь, тепло и горячую пищу.
От чего лично я, заявил Оливер, и не подумаю отказываться. Может, у вас найдется еще стакан вина или кружка пива? От этой вони до сих пор в горле першит. Надо бы его промыть.
Пиво найдется наверняка, откликнулся Джонс. Мы припасли к вашему прибытию целый бочонок. Вы не возражаете, сэр Марк?
Нет, сказал Корнуолл, не возражаю. Признаться, Мэри, я не вижу никакого повода для беспокойства. Но пожалуйста, не зовите меня «сэр»: я всего-навсего книжник.
Что ж, проговорил Джонс, держите лошадей. Предупреждаю сразу: мой скакун животное шумное.
Он подошел к двухколесному аппарату, перекинул через него ногу, взгромоздился на седло и ухватился за две загибавшиеся назад ручки над передним колесом.
Эй, обождите, сказал Джиб. Мы забыли выяснить одну вещь. Как получилось, что все погибли, а вы уцелели? Ведь вы же человек?
Эй, обождите, сказал Джиб. Мы забыли выяснить одну вещь. Как получилось, что все погибли, а вы уцелели? Ведь вы же человек?
Да вроде, согласился Джонс. Что же касается того, почему я уцелел, ответ простой: местные считают меня колдуном. Разумеется, я не спешу их разубеждать.
Он ударил ногой по своему скакуну. Тот взревел и выплюнул облако дыма. Лошади в испуге повставали на дыбы. Оливер, сидевший позади Плакси, свалился на землю и быстро откатился в сторону, чтобы не попасть под копыта. Рев двухколесного чудища сменился низким, басовитым урчанием.
Прошу прощения! крикнул Джонс Оливеру. Я же предостерегал вас.
Это дракон, пробормотал Плакси, двухколесный дракон. По правде говоря, мне не доводилось слышать о драконах с колесами, но какое другое существо способно так реветь и изрыгать пламя и дым?
Он протянул руку и помог Оливеру взобраться в седло.
Джонс направил своего скакуна вниз по дороге.
По-моему, заметил Хэл, мы должны следовать за ним. Он упоминал о горячей пище.
Ох, не кончится это добром, проворчал Плакси, нутром чую, не кончится! Если хотите знать, я не из тех, кто связывается с драконами, пускай даже прирученными и приученными ходить под седлом.
Дракон прибавил в скорости, и путники, чтобы не отстать, вынуждены были пустить коней галопом. Дорога, находившаяся, надо сказать, в довольно приличном состоянии, бежала по равнине, рассекая березовые рощицы и сосновые боры. Местами над подлеском возносили свои раскидистые кроны дубы. Затем дорога пошла под уклон и вывела отряд в долину, где стояли три ярких шатра, над которыми развевались на ветру разноцветные флажки. Дракон остановился у самого большого из шатров. Джонс спешился. Неподалеку от шатров возвышался сколоченный из грубо обструганных досок стол; за ним виднелись костры, на которых, судя по всему, что-то готовилось. На козлах возлежал огромный бочонок с пивом. У костров, громыхая кастрюлями и сковородами, суетились повара брауни, тролли, гоблины. Завидев путников, некоторые из них бросили стряпню и кинулись принимать лошадей.