И что же?
Напрямую прошла туда, где садятся в такси. Наняла машину и уехала. Я не успел даже заметить номер, а тем более добраться до своей.
От двадцатки сколько-нибудь осталось?
И немало.
Возьми себе. Ответь только на вопрос. Когда клерк говорил с тобой, она уже спустилась в вестибюль?
Нет. Я находился у самых дверей, когда она вышла из лифта.
Не заметил, говорила с клерком?
Нет. Выпорхнула за дверь, посмотрела по сторонам, увидела мою машину и села.
Ничего не понимаю, признался я.
Я тоже, поддержал он. Но что случилось, то случилось.
Да уж, вздохнул я, ничего не поделаешь.
Вот разве что попробовать найти того таксиста, предложил он, того, что увез ее с вокзала. Она ведь красотка, шофер наверняка вспомнит: ни багажа, ни сумочки, а вышла из вокзала.
Пустая трата времени Ну, установим, что она доехала до отеля где-нибудь в северной части города. А потом могла пересечь вестибюль, выйти через черный ход и поймать другое такси.
Пустая трата времени Ну, установим, что она доехала до отеля где-нибудь в северной части города. А потом могла пересечь вестибюль, выйти через черный ход и поймать другое такси.
Видать, твоя подружка заметает следы, заметил таксист.
Изо всех сил! согласился я. Так что сдача твоя, и спи спокойно.
Глава 6
Приняв за доказанный факт, что полученная мной телеграмма была отбита в западном отделении телеграфа, я поехал туда на служебной колымаге часам к одиннадцати на следующий день. Над телетайпом на заднем плане возвышался мужчина. За стойкой приветливо улыбалась молодая женщина.
Чем могу быть полезна? обратилась она ко мне.
Я показал ей телеграмму. Благосклонная улыбка мигом исчезла с ее лица и сменилась вдруг миной картежника, прячущего свои карты.
Ну и что? спросила она.
Я получил эту телеграмму.
Вы Дональд Лэм?
Совершенно верно.
Фирма «Кул и Лэм»?
Да.
У вас есть какое-нибудь удостоверение?
Я показал водительские права.
Что вас не устраивает в этой телеграмме?
Отправитель. Мне нужен его адрес.
Мы сохраняем адреса лиц, подписывающихся таким образом. На случай, чтобы вручить ответ, если он будет.
Дайте мне имя и адрес, настаивал я.
Ничего вам это не даст.
Почему?
Подшив копию телеграммы, я проверила отправные сведения. Оказалось, что такого адреса нет. И имени в городских справочниках тоже нет.
До чего ж вы уклончивы и осторожны, сказал я.
Мы подчиняемся правилам, мистер Лэм.
А нельзя ли согласовать ваши правила с моими проблемами?
Она призадумалась, кинула на меня быстрый взгляд, затем отвела глаза.
Неужто вы всегда живете по правилам? упорствовал я.
Она посмотрела через плечо на человека за телетайпом, снова перевела взгляд на меня.
Нет.
Уже лучше, одобрил я. Объясните, почему вы обратили внимание на имя и адрес? Что, телеграмма показалась вам подозрительной?
Сначала никаких подозрений не было. Простое любопытство.
По какому поводу?
Она на минуту задумалась, вновь оглянулась назад.
Я уже видела молодую женщину, которая отправила телеграмму. Она меня не запомнила, хотя несколько раз мы обедали в одном и том же месте.
Где?
В кафетерии, в четырех кварталах отсюда, вниз по улице.
Знаете, как ее зовут?
Нет.
А описать можете?
Опять она бросила взгляд через плечо и сказала:
Сомневаюсь, должна ли я вам об этом говорить, мистер Лэм. И потом людям, наверное, покажется странным, что я так долго с вами беседую.
Люди здесь представлены в единственном числе.
Вполне достаточно, ответила она. Он ведь управляющий.
Когда вы обедаете?
В двенадцать тридцать.
Я подожду вас на улице. Пообедаем вместе в кафетерии. Быть может, там вы ее мне покажете. Или, по меньшей мере, опишете. И, улыбаясь, я повернулся, собираясь уйти.
Может, вы все-таки дождетесь моего «да» или «нет»?
Если последует «да», ждать незачем. Если «нет», незачем слушать. Закрывая за собою дверь, я обернулся. Она улыбалась.
Ждите меня в полуквартале отсюда.
У меня оставалось немного времени. Возвращаться в агентство не хотелось. Я прошел до кафетерия, внимательно изучил обстановку и проследовал в телефонную кабину: зачем бегать, если решить служебную проблему можно не сходя с места? Потом я вернулся за машиной, припарковал ее неподалеку от телеграфа и стал ждать.
Она вышла ровно в двенадцать тридцать.
Я выпрыгнул из машины и распахнул дверцу.
Она уселась, натянула юбку на колени и глянула на меня: скоро, мол, поедем? Я хлопнул дверцей, обогнул машину, уселся на водительское место и сказал:
Вам мое имя известно, а мне ваше нет.
Мэй, откликнулась она.
Просто Мэй?
Друзья зовут меня Мэйби Может Быть.
Я вопросительно поднял бровь.
«Быть» буква «Б» инициал моего второго имени: Бернардина.
А фамилия?
Неужели вам недостаточно? спросила она, критически меня оглядывая.
Почему вы так осторожничали, когда я задавал вам вопросы? Управляющий что-нибудь имеет против вас?
Она рассмеялась:
Так уж сложилось. Как в басне капуста и коза.
Так уж сложилось. Как в басне капуста и коза.
А точнее?
Он женат, трое детей, а влюбился в меня.
Пристает?
Да нет. Если б приставал, я знала бы, как себя держать. Мы достигли бы взаимопонимания, небеса очистились бы от туч, и дела пошли бы на лад. Но прямого разговора не получается.