«Леди Бригитта Ареццо, подвергнута ментальному воздействию, утоплена. Убийца Милано Талли. Наличие ментального следа установлено, подтверждено соответствие следу на теле леди Б. Ареццо. Взят под следствие казнен», гласило заключение на титульном листе дела. Поверх ровных строк архивариуса были сделаны аккуратные пометки: знак вопроса напротив слова «убийца» и подчеркнутый «ментальный след». Без сомнения, в этом чувствовалась рука младшего дознавателя.
Перебрав бумаги, я с удивлением отметила среди знакомых мне заключений и моих реплик, заверенных подписью Стефано, несколько новых документов. Выходит, младший дознаватель продолжил заниматься этим делом и собирать материалы даже после того, как я воссоздала для него картину убийства. Что-то искал, опрашивал свидетелей и внезапно исчез, так и не доведя расследование до конца.
Повинуясь странному предчувствию, я вынула из папки с делом Летиции Люччи бумаги, подписанные Стефано. Так и оказалось: дата, стоявшая под подписью, явно свидетельствовала, что заключения были сделаны через несколько дней после того, как я в последний раз видела молодого законника.
Паук забрал у меня листы.
Последний раз, когда младший дознаватель Пацци заходил ко мне, был примерно в конце весны, проговорила я. Эти документы и некоторые другие из дела леди Бригитты Ареццо датированы началом лета. Он вел это дело, а после
Перевелся, хмуро подсказал Паук, и я замолкла.
Он повертел листы в руках, словно раздумывая, в какую из двух копившихся на столе стопок их положить.
Что вы делали в вашу последнюю встречу? нарушил тишину вопрос Паука.
Стефано показал мне несколько документов, где описывались подробности дела. А после привел заключенного лодочника, по памяти которого я сделала энергетическую реплику момента убийства.
Сможете восстановить ее?
Попробую.
Я сосредоточилась на воспоминаниях.
Свечи вновь погасли. Вокруг нас выросла серебристая пристань одного из многочисленных пригородов Веньятты, объединявшего несколько близко расположенных островков. Смутными тенями вокруг проходили люди безымянные, безликие прохожие, занятые повседневными делами.
Он ожидал ее. Перехватил, когда она договаривалась о небольшой морской прогулке в Веньятту, стиснул в широких ладонях ее тоненькие пальчики. И она, вздрогнув, пошла за ним. У воды чуть покачивалась лодка обычная, не черная остроносая красавица со знаками гильдии. Убийца был рядовым лодочником, работавшим с мелкими грузами и горожанами из пригородов.
Впрочем, и таким изредка случалось перевозить благородных лордов и леди. Оттого-то в тот день почти никто не обратил внимания на богато одетую девушку и небольшое суденышко, одно из десятков таких же, выстроившихся вдоль пристани.
Паук подошел к призрачной женщине, сидевшей на скамейке под раскидистым платаном, чье лицо было прорисовано чуть лучше других. Рядом с ней играл смутно различимый ребенок. Поймав его вопросительный взгляд, я пояснила:
Госпожа Беата, гувернантка. Главный дознаватель перелистал бумаги, отыскивая нужные страницы. Стефано нашел ее и записал показания. Она знала леди Бригитту. Поведение девушки показалось ей странным, но она предпочла не вмешиваться.
Главный дознаватель медленно обошел иллюзорную пристань, вычисляя среди толпы тех, кто мог заметить, как девушка садилась в лодку, и проглядывал их показания, приложенные к делу. Но ни один из листов не содержал главного: по словам очевидцев, никто, кроме леди Бригитты, не подходил к лодочнику. Никто не касался его. Таинственный менталист, чей след я столь явно ощущала за действиями невольного убийцы, ухитрился избежать ненужного внимания.
Дальше, попросил Паук.
Послушная моим пальцам картинка изменилась. Под нашими ногами разлилась водная гладь, доходившая почти до колен. Густая трава росла у отмели. Лодочка мерно покачивалась в такт движениям гребца. Сидевшая на низкой скамеечке Бригитта невидящим взглядом смотрела куда-то вдаль, на губах ее блуждала глупая улыбка.
Светящиеся линии дрогнули: лодочник подался вперед. Схватил леди за руку, и между переплетенными пальцами вновь заструилась энергия ментального приказа. Даже сейчас, спустя три года, я помнила его силу, его беспокойный призыв.
Выпрыгни, хрипло произнесла я. Он отдал ей ментальный приказ: «Выпрыгни».
Девушка подчинилась. Неловко поднявшись на ноги, она перевалилась за борт лодки. Менталист вылез следом. Его высокие сапоги коснулись иллюзорного дна, взметнув светящиеся крупинки песка.
Руки убийцы сомкнулись на тонкой шее. Голова девушки погрузилась под воду.
Всякий раз, когда я сталкивалась с таким применением ментальной магии, я все сильнее и сильнее убеждалась в правоте тех, кто решил держать ее под запретом. Ибо в ней была сокрыта сила настолько огромная, что даже простые, базовые инстинкты выживания легко подавлялись умелым менталистом. Я видела скрытое под водой лицо Бригитты, тихое и безмятежное. Она умирала, задыхалась, но даже не пыталась сопротивляться. И это было по-настоящему страшно.
По телу девушки прошла судорога. Последние пузырьки воздуха вырвались сквозь приоткрытые губы. Бригитта дернулась, раз, другой и затихла. Менталист разжал пальцы. Тело девушки покачивалось на волнах, ее волосы развевались, словно причудливые темные водоросли.