И отчего-то мне совершенно глупо хотелось в это верить.
Чинторро мягко замер у маленькой пристани на одном из зеленых островков, в изобилии раскинувшихся по заливу Веньятты. Завтра мы отправлялись в столицу, и я не смогла отказать себе в удовольствии последний раз прокатиться по узким каналам родного города. Нико выпустил меня из объятий и, ловко запрыгнув на причал, подал мне руку.
Мы углубились в переплетение улиц. Стоял мягкий теплый вечер, из приоткрытых дверей кофеен и ресторанчиков, до отказа забитых жителями города, приезжими торговцами и моряками, доносились отголоски смеха и веселая музыка. Мимо проходили обнимающиеся парочки, через щели ставен пробивался неяркий свет.
Особые купальни, выстроенные вокруг горячих ключей предприимчивым ниареттским купцом, переселившимся в Веньятту, сверкали в лучах фонарей голубыми изразцами плиток. Хозяин уже ждал нас, услужливо распахнув двери. В столь поздний час купальни были пусты, но именно на это я и рассчитывала, когда договаривалась о нашем приезде.
Вчера запеченная шейка по-ниареттски, сегодня купальни, шутливо фыркнул Нико, привлекая меня к себе. Я начинаю что-то подозревать
Полуобернувшись, я хитро посмотрела на него.
Однажды кто-то очень мудрый сказал мне, что для того, чтобы понять землю, надо попробовать ее На вкус, на ощупь Каждой клеточкой тела.
С нескрываемым наслаждением я увидела, как потемнел его взгляд.
Шалунья.
Хозяин подвел нас к проходу, где располагалась небольшая купальня, выкупленная мною на этот вечер. Я пропустила Нико вперед, жестом указав ему на низкую глухую дверцу, которая вела в комнатку, где можно было переодеться. Супруг окинул меня вопросительным взглядом, но, так и не получив ответа, отчего я отказалась идти вместе с ним, молча скрылся внутри.
Когда за Нико закрылась дверь, я нервно выдохнула и направилась в соседнюю комнатку. Медленно, пуговка за пуговкой, расстегнула платье, выскальзывая из легкого струящегося шелка. Особым образом переплела волосы. Сердце колотилось как безумное, щеки горели. Замерев, я вслушивалась в шорохи за стенкой и ждала.
Хлопнула дверь. Послышались негромкие шаги, и вскоре в глубине купальни раздался плеск: Доминико зашел в воду. Пора.
Отбросив внезапное смущение, я шагнула в наполненную теплым паром купальню.
Господин верховный обвинитель!
Наполовину приподнявшись из воды, Доминико обернулся и замер.
Единственная шпилька с тихим звоном упала на изразцовый пол, и волосы, больше ничем не удерживаемые, рассыпались по моим плечам.
Леди Эркьяни. Голос супруга прозвучал хрипло, глухо.
Голодно.
Темный голод плескался в его глазах, находя отклик в моем теле. Приподняв подол нижней сорочки, я медленно скатала и сняла чулки. Один, затем второй.
Доминико подался вперед совсем чуть-чуть, едва заметно. Разгоравшаяся страсть в его глазах мешалась с едва прикрытым удивлением. Черные щупальца его энергии потянулись было ко мне, но так и не дотронулись. Я остановила его взмахом руки.
Тише
Босые ступни коснулись края теплой плитки. Я помедлила лишь мгновение, а потом шагнула в воду. К нему.
Он так и не шелохнулся, мой удивленный, не верящий своим глазам Паук.
Я окунулась, позволив нижней сорочке полностью намокнуть, обрисовать контуры тела полупрозрачной тканью. Улыбнулась, слизнув с губ капельки воды.
Доминико едва заметно вздрогнул. Вспомнил.
Я поймала его ладонь. Заставила разжать пальцы, коснуться ворота моей сорочки.
Темный голод рвался из его глаз, готовый поглотить меня целиком.
И я жаждала этого.
Ну?
Пальцы сжались на вороте и застыли.
Ты же хотела милого вежливого мужа, хрипло произнес Доминико. Дважды в месяц, в ночной тьме, по предварительной договоренности И только после долгих-долгих убедительных просьб.
Так скажи «пожалуйста», шепнула я, прижимаясь к нему. Убедительно.
Уголки его губ дрогнули.
Пожалуйста.
ЭпилогЧто-то не так, мама, что-то не так!
Маленькая Эли ураганом влетела в гостиную, сопровождаемая измученной няней. В крохотной ладошке был зажат крупный прозрачный кристалл, подозрительно похожий на заготовки накопителей, которые Доминико недавно выточил для светильников в детских. Эли выглядела неподдельно расстроенной. Голубые глаза блестели от подступающих слез.
Я отложила в сторону книгу. Старый черный кот, лежавший на моих коленях, спрыгнул вниз и потерся о ноги Эли, выпрашивая ласки. Почти с самого рождения дочки это был самый верный способ успокоить ее. Мигом забыв о слезах, девочка потрепала любимца по лоснящейся черной шерсти, а после уселась рядом со мной, прижавшись к моему боку.
Что случилось? мягко спросила я.
Дочь протянула мне кристалл:
Он не светится. Я хочу сделать так, чтоб он светился. Ярко. Бум!
Прикоснувшись к кристаллу, я ощутила спутанное плетение тонких энергетических нитей, натянутых между гранями накопителя. В свои неполные пять Эллианна демонстрировала недюжинные способности к магии, напитывая силой даже сложные артефакты, но для создания плетений ей пока не хватало усидчивости.
Прикоснувшись к кристаллу, я ощутила спутанное плетение тонких энергетических нитей, натянутых между гранями накопителя. В свои неполные пять Эллианна демонстрировала недюжинные способности к магии, напитывая силой даже сложные артефакты, но для создания плетений ей пока не хватало усидчивости.