Я уже все заказал, я здесь три раза в неделю завтракаю. Наизусть знаю, уверил нас Каверин.
Мы не спорили.
Кофе можно попросить? Эспрессо? Двойной.
Конечно, сейчас-сейчас. Каверин нажал кнопку, дверь тут же открылась, но никто не вошел. Двойной эспрессо. Морис, что-то пить будешь?
Я кофе больше не пью. Морис обернулся к двери: Мне, пожалуйста, свежую мяту.
И мне, и мне тоже, подхватил Каверин. Дверь закрылась. Правильно делаешь, я тоже урезал. А вы, Алан, зря нажимаете на кофе: страшная вещь. Могу прислать вам статистику. Пока молоды, начинайте беречься. Потом труднее. Кофе главный яд.
Ему бы поговорить с моей мамой. Только теперь с мамой не поговоришь.
Морис достал пачку сигарилл, зажигалку.
Морис, друг дорогой, ты что же это? Давно нужно бросить! замахал руками Каверин. Ты сам как вообще? Диету соблюдаешь? Он оглядел оплывшую фигуру Мориса и бестактно покачал головой. Спорт хоть какой-нибудь Налегай на кардио, особенно кардио. В нашем возрасте кардио самое главное.
Морис закурил и прищурился на дым. Совсем как дядя Давид.
Сеня, я тебя сколько знаю? Лет тридцать?
Не будем открывать свой возраст, засмеялся Каверин. Задумался, посчитал. Да уже больше тридцати.
Давай о деле, Сень. Мы же понимаем, что ты нас позвал не завтраком кормить и не о здоровье говорить. Что у тебя к нам дело.
Морис он такой. Умеет разговаривать с этими людьми. Знает, когда и с кем быть прямым. А когда и с кем не стоит.
Принесли мой кофе, два небольших чайника со свежезаваренной мятой, и в наполнившуюся запахами вкусного пара комнату вошли три официанта с нашей едой.
Каверин подождал, пока они расставят тарелки, но отказался от их дальнейших услуг:
Сами все положим. Спасибо. Потом позовем.
Так и сделали: сами все себе положили.
Кофе был крепкий, вкусный, но с кислинкой. Я такой не люблю: люблю горький и без кислинки. Дело вкуса.
Морис, друг дорогой, прожевав что-то мясное, начал Каверин: Народ возбудился после вашего КУПРИЯНОВ LIVE. Рейтинги сумасшедшие. У Саши концерт за концертом. Его клипы крутят все каналы, диджеи с ума посходили: какое радио ни включи Куприянов.
Морис кивнул, признавая наш успех. Ничего не сказал. А я и подавно.
В общем, у народа родилась идея обратиться к вам за помощью.
Народом оказалась группа олигархов. Каверин обронил несколько известных всей стране фамилий Найман, Поседин, Чубарков, Кляйнберг, Покровский. Главные люди России обращались к нам за помощью. Ради такого стоило встать в семь тридцать утра. Я окончательно проснулся. Не от кофе.
Народ заказал социсследование, объяснил Каверин. Типа За что нас не любят. Интересные результаты, неожиданные. Он положил себе два тонких блина из гречишной муки, подумал и отложил один обратно. Неожиданные результаты.
А что тут исследовать? За бабло и не любят. У нас не любят богатых.
Вот и ошибаешься, Морис. Они тоже так думали, но все оказалось поинтереснее. Социсследование, разные демогруппы, три месяца работы. Страниц двести. Графики, цифры, все на фактах. Я читал. Марик вообще охерел.
Это он чтобы показать свою близость к Найману. Марк Найман главный российский олигарх. Страна зовет его просто Марик. Скажешь Марик, и все знают, о ком говорят.
Ну и за что, если не за бабло? Только не говори, что из антисемитизма: среди них полно русских. Есть Найман и Абрамович, а есть Поседин, Чубарков. Или Тимченко. Кавказцев много. Усманов вообще узбек.
Морис, друг дорогой, какой антисемитизм? Это пройденный в перестройку этап народного сознания, идентификация врага по схеме свой чужой. Забудь про антисемитизм. Вообще забудь про национальности. Дело намного интереснее в глубинных слоях российского сознания. В его архетипах.
Почему образованные по верхам люди так любят вставлять некоторые слова архетип, дискурс, дихотомия? Ну при чем тут архетип?! Архетип в аналитической психологии структурный элемент коллективного бессознательного, как его толковал Юнг в Метаморфозах и символах либидо. Я все-таки окончил психфак МГУ и помню материал. В народной нелюбви к олигархам бессознательному нет места. Это очень даже сознательная нелюбовь.
Дело, как рассказал Каверин, оказалось в том, что олигархов не любили за удачу. Вернее, за удачливость. Население во всех демографических группах отказывалось верить, что они заработали деньги трудом и знаниями. Талантом. Инициативой. Нет, были уверены люди, олигархи просто удачливы. Потому и олигархи. А удачливых чего любить: их ангелы берегут. Пусть они их и любят.
Вот этот миф нам и предлагалось разрушить.
Семен, скажите, а чем им мешает нелюбовь населения? Деньги же у них из-за этого не отберут.
Алан, друг (теперь я тоже его друг), это как знать. Как на это посмотреть. Там, Каверин кивнул наверх, тоже в курсе. Начальнику переслали копию на всякий случай. В администрации прочли и озаботились. Нам сейчас не нужны классовые трения. Социальная напряженность ни к чему. Сложный этап. И без того хватает проблем.
Словно бывают этапы, когда социальная напряженность и классовые трения стране необходимы. Сейчас не нужны, а вот в другое время пожалуйста.
Поясни, попросил Морис. Он снова закурил, и на секунду его лицо было разрезано золотистым сладко пахнущим дымом. В чем проблема? Ну, не любят и не любят. А когда богатых любили?