Искала ответила Раневская.
Что искали?
Святое искусство.
Нашли?
Да.
Где?
В Третьяковской галерее
Ольга Аросева рассказывала, что, уже будучи в преклонном возрасте, Фаина Георгиевна шла по улице, поскользнулась и упала. Лежит на тротуаре и кричит своим неподражаемым голосом:
Люди! Поднимите меня! Ведь народные артисты на улице не валяются!
Однажды Раневская сказала, разбирая ворох писем от поклонников: «Разве они любят меня?» Зрители, аплодировавшие великой артистке, кричали «Браво!» высокой тетке с зычным голосом. Конечно, Фаина Георгиевна и не рассчитывала всерьез на любовь к себе. Но любовь тысяч и тысяч незнакомых, далеких, чужих последняя соломинка одинокого человека.
Во время гастролей Театра имени Моссовета в Одессе кассирша говорила:
Когда Раневская идет по городу, вся Одесса делает ей апофеоз.
Поклонница просит домашний телефон Раневской. Она:
Дорогая, откуда я его знаю? Я же сама себе никогда не звоню.
Валентин Маркович Школьников, директор-распорядитель Театра имени Моссовета, вспоминал:
«На гастролях в Одессе какая-то дама долго бежала за нами, потом спросила:
Ой, вы это она?
Раневская спокойно ответила своим басовитым голосом:
Да, я это она».
В Одессе, во время гастролей, одна пассажирка в автобусе протиснулась к Раневской, завладела ее рукой и торжественно заявила:
Разрешите мысленно пожать вашу руку!
Как-то в скверике у дома к Раневской обратилась какая-то женщина:
Извините, ваше лицо мне очень знакомо. Вы не артистка?
Раневская резко парировала:
Ничего подобного, я зубной техник.
Женщина, однако, не успокоилась, разговор продолжался, зашла речь о возрасте, собеседница спросила Фаину Георгиевну:
А сколько вам лет?
Раневская гордо и возмущенно ответила:
Об этом знает вся страна!
Как-то Раневская, сняв телефонную трубку, услышала сильно надоевший ей голос кого-то из поклонников и заявила:
Извините, не могу продолжать разговор. Я говорю из автомата, а здесь большая очередь.
После спектакля «Дальше тишина» к Фаине Георгиевне подошел поклонник.
Товарищ Раневская, простите, сколько вам лет?
В субботу будет сто пятнадцать.
Он остолбенел:
В такие годы и так играть!
В купе вагона назойливая попутчица пытается разговорить Раневскую:
Позвольте же вам представиться. Я Смирнова.
А я нет.
Брежнев, вручая в Кремле Раневской орден Ленина, выпалил:
Муля! Не нервируй меня!
Леонид Ильич, обиженно сказала Раневская, так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы.
Генсек смутился, покраснел и пролепетал, оправдываясь:
Простите, но я вас очень люблю.
Никто, кроме мертвых вождей, не хочет терпеть праздноболтающихся моих грудей, жаловалась Раневская.
В Кремле устроили прием и пригласили на него много знатных и известных людей. Попала туда и Раневская. Предполагалось, что великая актриса будет смешить гостей, но ей самой этого не хотелось. Хозяин был разочарован:
Мне кажется, товарищ Раневская, что даже самому большому в мире глупцу не удалось бы вас рассмешить.
А вы попробуйте, предложила Фаина Георгиевна.
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения подношения поклонников ее игры и печально замечала:
Как много любви, а в аптеку сходить некому.
Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу потому еще, что у меня его никогда не было, заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.
Так что же, не отстает журналист, значит, у вас совсем нет никаких недостатков?
В общем, нет, скромно, но с достоинством ответила Раневская.
И после небольшой паузы добавила:
Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю
Шкаф Любови Петровны Орловой так забит нарядами, говорила Раневская, что моль, живущая в нем, никак не может научиться летать!
Одной даме Раневская сказала, что та по-прежнему молода и прекрасно выглядит.
Я не могу ответить вам таким же комплиментом, дерзко ответила та.
А вы бы, как и я, соврали! посоветовала Фаина Георгиевна.
В доме отдыха на прогулке приятельница проникновенно заявляет:
Я обожаю природу.
Раневская останавливается, внимательно осматривает ее и говорит:
И это после того, что она с тобой сделала?
Раневская подходит к актрисе N., мнившей себя неотразимой красавицей, и спрашивает:
Вам никогда не говорили, что вы похожи на Брижит Бардо?
Нет, никогда, отвечает N., ожидая комплимента.
Раневская окидывает ее взглядом и с удовольствием заключает:
И правильно, что не говорили.
Хозяйка дома показывает Раневской свою фотографию детских лет. На ней снята маленькая девочка на коленях пожилой женщины.
Вот такой я была тридцать лет назад.
А кто эта маленькая девочка? с невинным видом спрашивает Фаина Георгиевна.
Даже любя человека, Раневская не могла удержаться от колкостей. Досталось и Любови Орловой. Фаина Георгиевна рассказывала, вернее, разыгрывала миниатюры, на глазах превращаясь в элегантную красавицу Любочку.
Любочка рассматривает свои новые кофейно-бежевые перчатки:
Совершенно не тот оттенок! Опять придется лететь в Париж.
Еще «из Орловой»:
Ну что, в самом деле, Чаплин, Чаплин Какой раз хочу посмотреть, во что одета его жена, а она опять в своем беременном платье! Поездка прошла совершенно впустую.