Арчи, как насчет партии в пинокль? примирительно спросил Сол.
Глава 17
Нет, мы не играли в пинокль три ночи и два дня, хотя и могли бы. В ночь с пятницы на субботу, в субботу, в ночь с субботы на воскресенье, в воскресенье и в ночь с воскресенья на понедельник.
Мы не были в абсолютном вакууме. Кое-что все-таки происходило. В субботу утром Альберт Фрейер провел целый час с Вулфом и, получив подробный отчет о ситуации, ушел от нас окрыленный. Он даже согласился на то, чтобы передать дело копам, так как, повязав убийцу Джонни Кимса и Эллы Рейс, они волей-неволей снимут веревку с шеи Питера Хейса. Джеймс Р. Херолд звонил дважды в день, а в воскресенье явился лично и привел с собой жену. Она еще раз преподала мне урок, что не стоит выносить вердикт, не имея фактов. Я представлял себе миниатюрную забитую женщину, и она действительно оказалась миниатюрной, но уже через три минуты знакомства мне стало ясно, что эта женщина отнюдь не забитая, а просто еще в молодости взяла на вооружение теорию, что отдавать намного приятнее, чем брать. Не могу сказать, что полностью изменил мнение о ее муже, но зато стал лучше его понимать. И когда он снова упомянул о том, что его жена уже начинает терять терпение, я мог смело сказать, на чьей стороне мои симпатии, если у меня таковые остались. Кстати, мистер Херолд привел жену после четырех дня, когда Вулф, как известно, находился в оранжерее, что было со стороны нашего посетителя весьма разумно и дальновидно. Я отлично поладил с миссис Херолд, и, когда они ушли, у нас по-прежнему был клиент.
Патрик А. Диган позвонил в субботу днем и в шесть вечера пришел к нам поговорить. Очевидно, в первую очередь ему хотелось узнать отношение Сельмы Моллой к обнаруженным 327 640 долларам и убедить ее, что только дурак может отказаться от таких денег. При этом Диган решил воспользоваться возможностью обсудить с нами ход расследования. В газетах, в частности в «Газетт», писали, что Арчи Гудвин, помощник Ниро Вулфа, приходил в морг взглянуть на тело Эллы Рейс, из чего можно было сделать вывод о наличии некой связи между смертью Эллы Рейс и Джонни Кимса. Но так как полиция отказывалась это подтвердить, Диган хотел точно знать. Впрочем, наша беседа закончилась довольно кисло. Вулф деликатно заметил, что интерес Дигана к этой детали вполне естествен, ведь Элла Рейс была служанкой миссис Ирвин, а мистер Диган находился в близких отношениях с миссис Ирвин. Когда после этих слов Диган покраснел как рак, Вулф попытался объяснить, что термин «близкие отношения» предполагает интимную близость исключительно тогда, когда собеседник так прямо и говорит, а у него, Вулфа, и в мыслях ничего подобного не было, тем не менее Диган ушел от нас разобиженным.
Чтобы получать полную и своевременную информацию об успехах Кремера и его воинства, нам следовало поддерживать с ними дружеские отношения, поэтому в субботу днем мы милостиво позволили сержанту Стеббинсу встретиться с миссис Моллой. Аудиенция продолжалась целых три часа, Фрицу даже пришлось принести им прохладительные напитки. Впоследствии нам было приятно узнать от миссис Моллой, что добрую часть времени Стеббинс пытался выяснить у нее различные подробности смерти мужа, в частности наличие мотивов у Аркоффа или Ирвина его убрать. С дела Моллоя определенно решили стряхнуть пыль. Судя по вопросам, которые задавал Пэрли, подозревали всех в целом и никого в частности. Когда я спросил Пэрли, который уже собирался уходить, удалось ли им хоть немного продвинуться, он ответил мне настолько по-хамски, что я сразу понял: не удалось.
В субботу вечером Сельма ела вместе с нами в столовой, а в воскресенье, в час дня, присоединилась к нам за ланчем, на который подавали фрикасе из курицы с клецками, наводившими на мысль о методистах. Фриц, вообще-то, не принадлежит к Методистской церкви, тем не менее его клецки это пища богов.
Сол Пензер и Орри Кэтер в течение двух дней обходили бывших друзей Моллоя из предоставленного Патриком Диганом списка, пытаясь вытащить из них хотя бы крупицу информации относительно источника происхождения трети миллиона долларов в сейфовой ячейке. В воскресенье утром Солу показалось, что ему удалось что-то такое нащупать, однако весь пар ушел в свисток. Фред Даркин насел на Уильяма Лессера и получил столько материала, что его хватило бы не на один, а на целых три журнала, но ничего такого, что указывало бы на отдаленную связь с Аркоффами или Ирвинами или было бы сколько-нибудь существенным. И все же Фреду удалось добиться кое-каких результатов. В воскресенье днем, когда я учил Сельму в цокольном этаже обращаться с бильярдным кием, в дверь позвонили. Поднявшись в прихожую, я обнаружил, что Фриц, приоткрыв дверь на длину цепочки, общается с женихом Делии Брандт. Я уже давненько не видел никого из подозреваемых, и мне на секунду захотелось сердечно пожать Биллу руку, но он был явно не в настроении. Он выглядел мрачнее тучи, еще более злобным, чем в свой первый визит. В кабинете он встал в воинственную позу и принялся меня отчитывать. Оказывается, он узнал, что тот парень, который ошивался поблизости, пытаясь выведать всю его подноготную, работал, так же как и я, на Ниро Вулфа, а весь этот треп насчет статьи для журнала был лишь для прикрытия, и теперь он, Билл, желает знать, что, черт возьми, все это значит! Он излагал свои мысли весьма сумбурно, и я не совсем понял, что именно он хочет узнать, однако основную идею все же уловил. Короче, он был здорово зол.