Ну, статья должна называться не «Последний год жертвы», а «Последние десять месяцев жертвы», потому что я проработала у него только десять месяцев.
Хорошо. Так даже лучше. Что ж Я понимаю
А сколько дней в десяти месяцах?
Зависит от месяца. Примерно триста дней.
Мы могли бы назвать статью «Последние триста дней жертвы»
Отличная идея! Я так понимаю, вы иногда обедали с мистером Моллоем в ресторане. Было ли это
Кто вам сказал?
У меня имелось три варианта: встать и уйти, придушить ее или насесть на нее.
Послушайте, мисс Брандт, у меня почасовая оплата, и мне еще нужно заработать эти деньги. Итак, за обедом вы обсуждали деловые вопросы или встречались чисто по-дружески?
Она улыбнулась, став еще симпатичнее:
Ой, чисто по-дружески! Он никогда не обсуждал со мной деловые вопросы. Так получилось, что он не хотел обедать с женой, а есть в одиночестве не любил. Я бы хотела, чтобы вы вставили это в статью. Поговаривают, будто я позволяла ему лишнее, но я не из таких.
А он пытался позволить себе лишнее?
Ой, ну конечно! Женатые мужчины вечно так делают. И все потому, что жены больше не позволяют им ничего лишнего.
Ага. Вот поэтому-то я и не женюсь. А он
Ой, значит, вы не женаты?!
Впрочем, наверняка она вас уже утомила. По крайней мере, меня точно утомила, но я был при исполнении и провел у нее битых три часа. Это был мой крест, и мне предстояло пронести его до конца, а я находился только на полпути. Нам обоим захотелось пить, и она принесла из кухни бутылку имбирного эля, бутылку джина и два стакана, в каждом из которых лежало по кубику льда. Извинившись, я сказал, что у меня язва желудка, и попросил молока. Молока у нее не было, и я сказал, что выпью воды. В случае крайней необходимости я был готов до конца исполнить свой долг, но эль с джином не стал бы пить даже ради того, чтобы выведать всю подноготную отцеубийцы Лиззи Борден. Достаточно и того, что мне пришлось сидеть и смотреть, как хозяйка дома потягивает это пойло.
По дороге в такси на встречу с Делией Брандт меня мучили угрызения совести, что приходится морочить голову бедной работающей девушке этой липовой историей. По дороге в такси домой, после того как я сказал ей, что дам знать, понравилась ли редактору идея, моя совесть крепко спала. Если бы совесть могла храпеть, я услышал бы богатырский храп.
Вулф, который редко идет на боковую раньше полуночи, сидел за письменным столом и читал «Тайное соглашение» Мерла Миллера. Когда я вошел, Вулф даже не поднял на меня глаза, поэтому я достал из сейфа расходную книгу, внес туда суммы, выданные оперативникам на расходы, по сотне баксов каждому, положил книгу обратно, запер сейф и убрал бумаги с письменного стола. Не люблю начинать день за захламленным столом.
Затем я встал и посмотрел на Вулфа:
Прошу прощения. Есть что-нибудь новенькое от Фреда или Джонни?
Вулф дочитал параграф и поднял голову:
Нет. Фред позвонил в одиннадцать и сказал, что пока ни на шаг не продвинулся. Джонни пока не звонил.
Я могу отложить свой отчет до утра?
Нет. Завтра сюда придет та женщина. Итак, удалось что-нибудь узнать?
Не знаю. Я сел в кресло. Она или пустоголовая кукла, или чертовски хорошо притворяется. Каждое предложение она начинает с «ой!». Вы бы свалили оттуда уже через три минуты. Она хлещет имбирный эль с джином в пропорции четыре к одному.
Не может быть.
Да.
Боже правый! А ты?
Нет. Но мне пришлось на все это смотреть. Итак, два момента. Как-то раз в прошлом октябре у Моллоя оторвалась пуговица на пиджаке, и Делия Брандт предложила ее пришить. А когда она шила, из кармана вывалились какие-то бумаги, и она их мельком просмотрела. По крайней мере, она так говорит. Бумаги или сами выпали, или их могли вынуть. В любом случае она успела бросить взгляд на одну из них там был список имен и какие-то цифры, но тут из кабинета внезапно вышел Моллой, выхватил бумагу и всыпал секретарше по первое число. Он даже дал ей оплеуху последнее не для протокола, так как она не хочет, чтобы это было в статье, а кроме того, он извинился и вечером угостил ее за обедом шампанским. Она говорит, он так разозлился, что аж побелел.
А что за имена и цифры?
Я надеялся, что вас это заинтересует. Она не помнит. Думает, денежные суммы, но не уверена.
Негусто.
Так точно, сэр. Со вторым случаем аналогичная история, правда он произошел недавно. Уже после Рождества, в канун Нового года, Моллой как-то спросил ее, не хочет ли она поехать с ним в Южную Америку. Он собирался туда по делам, и ему нужен был секретарь. Должен сказать, что он пытался позволить себе кое-какие вольности, однако она его одернула. Ей понравилась идея поездки в Южную Америку, но если здесь он уже позволял себе вольности, значит там тем более пойдет вразнос, и она обещала подумать. Он ответил, что времени на раздумье не слишком много, так как дела ждать не будут. А еще он сказал, что дело сугубо конфиденциальное, и попросил никому не говорить о поездке. Она решила потянуть резину и не говорила ни «да» ни «нет» вплоть до третьего января, когда его убили. По крайней мере, так она утверждает. Думаю, она сказала «да». Лгунья из нее никакая. Кстати, я еще не говорил, что у нее мысли где-то витают.