Она кинула на него заинтересованный взгляд.
А ты бы мог это сделать? Отказаться от трона?
Я не знаю. Когда ты жаждешь чего-то так долго, трудно представить себе жизнь без желаемого.
Он полагал, что говорит сейчас не только о Равке.
Зоя встала чуть прямее воплощение приличий.
Взрослеть значит учиться обходиться без этого.
Какая печальная мысль.
Все не так плохо. Если долго голодать, забываешь о голоде.
Он наклонился ближе.
Если тебе так легко потерять аппетит, возможно, ты просто никогда не была голодна. Она отвернулась, но он успел заметить легкий румянец, окрасивший ее щеки. Знаешь, ты могла бы отправиться со мной, предложил он небрежно. Шквальной всегда будут рады на борту.
Зоя сморщила нос.
Питаться соленой треской и молиться Святым Апельсинам, чтобы не заболеть цингой? Пожалуй, нет.
Что, ни малейшая часть тебя не рвется к подобной свободе?
Потому что, видят святые, он рвался.
Она рассмеялась, подставив лицо соленому ветру.
Я жажду скуки. Я бы с радостью посиживала в гостиной Малого дворца, попивая чай, или засыпала бы в середине очередного занудного совещания. Я бы с удовольствием насладилась обедом, не думая обо всей ждущей меня работе. Хотела бы хоть одну ночь проспать спокойно, без
Она резко замолчала, но Николай слишком хорошо понимал, что она хотела сказать.
Без кошмаров. Не просыпаясь в холодном поту. Я знаю.
Зоя подперла подбородок руками и уставилась на воду.
Мы так долго ждем обещанного будущего. Дня, когда все гриши будут в безопасности, когда в Равке наступит мир. Но всякий раз, как мы пытаемся ухватить его, оно утекает сквозь пальцы.
Иногда Николай гадал, неужели природой заложено ему быть неугомонным, Зое безжалостной, а Равке вечно воевать под знаменами Ланцовых. Неужели отчасти из-за этого он и стал королем? Он жаждал мира для своей страны, так неужели какая-то его часть со страхом ждала этого? Кем он будет без тех, кто ему противостоит? Без проблем, которые нужно решать?
Я обещал тебе это будущее. Как бы ему хотелось сделать эту мечту реальностью для них обоих. Я не выполнил обещание.
Не будь смешным, оборвала она, надменная и властная, как истинная королева. Но следующие слова она произносила, не глядя на него: Ты дал Равке шанс. А мне дал страну, за которую я могу сражаться. Я всегда буду тебе благодарна за это.
Я обещал тебе это будущее. Как бы ему хотелось сделать эту мечту реальностью для них обоих. Я не выполнил обещание.
Не будь смешным, оборвала она, надменная и властная, как истинная королева. Но следующие слова она произносила, не глядя на него: Ты дал Равке шанс. А мне дал страну, за которую я могу сражаться. Я всегда буду тебе благодарна за это.
Благодарность. Этого ли он хотел от нее? Тем не менее Николай понял, что ему приятны ее слова. Он откашлялся.
Похоже, мы прибыли.
Матросы опустили сходни, и Николай с Зоей спустились на причал Пятой гавани.
Зоя уперла руки в бока, обозревая мешанину из людей и грузов перед ними.
Бреккер, само собой, не потрудился нас встретить.
Лучше не демонстрировать, что мы знакомы, в кеттердамских доках.
Проще и безопаснее было бы отправить делегацию от имени короны, но Бреккер игнорировал все обращения, пока Николай сам не написал письмо. Им с Зоей прежде уже доводилось работать с этим молодым мошенником. Они не были друзьями или близкими знакомыми, но все же проще было обратиться за помощью к Казу Бреккеру, чем к совершенному незнакомцу.
Ты король.
Только не в этом камзоле.
Даже с чайкой на голове ты все равно останешься королем Равки, и этот крысеныш из Бочки не переломился бы, окажи он тебе хоть каплю уважения. Они смешались с толпой туристов и матросов на набережной. Ненавижу этот город.
А как по мне, здесь довольно живая атмосфера, сказал он, переходя на керчийский.
Если под живой ты имеешь в виду заселенную крысами, покрытую угольной пылью кучу человеческих отбросов, ответила она тем же, порадовав его весьма заметным акцентом. И язык их мне не нравится.
Люблю здешнюю суету. Чувствуется, что этот город процветает; хотелось бы, чтобы такое место появилось и в Равке с торговлей, промышленностью. Наша страна не должна навсегда остаться бедным родственником, мнущимся у двери.
Зоино лицо стало задумчивым, когда они свернули в Восточный Обруч, где обе стороны канала усеивали игорные дома, как роскошные, так и убогие. Каждый фасад был более кричащим, чем предыдущий, чтобы привлекать туристов, ищущих развлечений. У каждого входа надрывались зазывалы, обещая самый большой куш и самую живую игру.
Ты не согласна, констатировал он с заметным удивлением.
Зоя окинула взглядом впечатляющее здание, которое, Николай мог поклясться, когда-то называлось «Изумрудным Миром? Дворцом?» Тогда его фасад был зеленым с золотом, в каэльском стиле. Теперь его отделка блистала кучей фальшивых драгоценностей, а надпись над входом гласила: «Серебряная Шестерка».
Зазывала кричал на старика-попрошайку, выпроваживая того с насиженного местечка на лестнице.
Вали отсюда! Не заставляй натравливать на тебя стражу.
Старик сполз на пару ступенек вниз, тяжело опираясь на свою палку, помогающую поддерживать его искореженное временем и болезнями тело.