Боже мой.
Там было так ужасно, что у меня нет слов.
Девушка совсем рядом. Она стоит рядом со мной на коленях. Наклоняется, обнимает. Я хватаюсь за нее как за спасательный круг. Какая она холодная! Чувствую, как она дрожит. Мы цепляемся друг за дружку, а она все твердит мое имя. Снова и снова. И каждый раз, как она повторяет: «Джейкоб!» я чувствую, что Настоящее становится еще немного плотнее, еще чуточку реальнее.
Джейкоб, Джейкоб! Ты меня помнишь?
Человек на полу снова стонет. Ему вторит алюминиевый каркас веранды. И свирепый ветер, который мы как будто принесли с собой из того, другого места, тоже стонет, как раненый зверь.
И я начинаю вспоминать.
Нур, говорю я. Нур. Ты Нур.
В тот же миг я вспоминаю все. Мы выжили. Выбрались из петли Ви, прежде чем та успела схлопнуться. И теперь мы во Флориде, на дедушкиной веранде, на старой синтетической траве, которую я помню с детства. В настоящем.
По-моему, я все еще в шоке.
Мы сидели на полу, крепко обнявшись, пока бившая нас обоих дрожь не начала стихать. Буря все так же ярилась. Человек в желтом дождевике лежал неподвижно только его грудь вздымалась и опадала, но как будто все реже. Синтетическая трава под его головой промокла и потемнела от крови. Из шеи по-прежнему торчала бронзовая рукоять ножа, которым ударила его Нур.
Это дедушкин нож для писем, сказал я. И вообще, это его дом. Он тут жил.
Твой дедушка? Она отодвинулась, но совсем чуть-чуть, только чтобы взглянуть мне в лицо. Тот, что жил во Флориде?
Я кивнул. Стены задрожали от очередного раската грома. Нур оглядывалась вокруг, качая головой и не веря собственным глазам. «Не может быть», читалось в ее лице. И я прекрасно понимал, что она сейчас чувствует.
Но как?.. пробормотала она.
Я ткнул пальцем в силуэт, выжженный на полу.
Вот тут я очнулся. Понятия не имею, сколько был в отключке. И какой сейчас день.
Нур потерла глаза.
У меня тоже в голове все путается.
А что последнее ты помнишь?
Нур нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.
Мы пришли в мою старую квартиру. Потом мы куда-то ехали Она говорила медленно, будто пыталась сложить картину из обрывков ускользающего сна. Потом мы оказались в петле да, мы же нашли петлю Ви! А потом бежали от бури нет, от торнадо
От двух торнадо, если я ничего не путаю.
А потом мы нашли ее саму! Правда ведь? Мы ее нашли! Она схватила меня за руки и крепко сжала. А потом
Ее руки разжались, лицо застыло. Губы приоткрылись, но с них не слетело больше ни слова. Пережитые ужасы возвращались, обрушиваясь на нее страшным грузом. И на меня.
Мурнау с ножом в руке склоняется над телом Ви, распростертым на траве. Торжествующе вскидывает руку и бежит навстречу бушующему вихрю.
В груди стало жарко и тесно. Нур уткнулась лицом в колени и начала раскачиваться.
О боже, стонала она. О боже, боже, боже!
Казалось, сейчас она растворится в воздухе, или вспыхнет огнем, или вберет в себя весь свет, до какого дотянется. Но она лишь резко подняла голову и посмотрела на меня:
Почему мы все еще живы?
Я непроизвольно вздрогнул всем телом.
А кто сказал, что мы живы? Может, мы уже мертвы.
Вообще-то мы должны были погибнуть в схлопывающейся петле, как и рассчитывал Каул. Сама Нур была единственным осязаемым свидетельством того, что я все еще жив, а не падаю в туннель околосмертных воспоминаний, не наблюдаю последние, прощальные вспышки умирающего мозга.
Но нет! Я отогнал эту мысль. Нет. Мы здесь, и мы живы.
Это Ви. Она успела каким-то образом нас вытащить, предположил я. И перебросить сюда.
Должно быть, у нее в петле был аварийный выход, кивнула Нур, сжимая и разжимая кулаки. Что-то вроде катапульты. Это единственное объяснение.
Видимо, так и было. Катапульта, настроенная на дом моего деда ее наставника и старшего друга. Того, кто учил ее и работал с ней в паре. Да, это возможно. Но все равно оставалось загадкой, как она это сделала, потому что здесь, на другом конце переброски, петли не было.
Если она вытащила нас, продолжала Нур, то, может, ей и самой удалось выбраться. В ее голосе зазвучала надежда, но какая-то безумная, балансирующая на лезвии ножа. Может, она тоже здесь. И, может, она еще
«Еще жива», хотела она сказать, но не смогла заставить себя это выговорить.
Он забрал ее сердце, тихо сказал я. Без сердца жить невозможно. Ну, разве только пару секунд
Нур взмахнула рукой, чтобы я замолчал. Ее рука тряслась.
Мы только-только опомнились, а она уже опять норовила ускользнуть в фантазии!
Пойдем, пойдем! Нужно поискать. Нур уже стояла на ногах и тараторила, не давая вставить ни слова. Если есть хоть какой-то шанс, пусть даже крошечный, мы должны
Да погоди ты, мы же не знаем, что там
«Что там внутри», хотел сказать я.
Что может поджидать нас там, внутри
Но она уже вбежала в дом, погруженный во тьму.
Я оперся рукой о стену и кое-как встал, пошатываясь. Нур не в себе, нельзя упускать ее из виду. Безумная надежда, что Ви жива, помогла ей встряхнуться, прогнать отчаяние, грозившее уничтожить ее разум. Но я боялся, что удар окажется вдвое страшнее, когда надежда неминуемо разобьется вдребезги. А допустить, чтобы Нур Прадеш сломалась, я не мог.