Дома Александр принял горячий душ, выпил чаю. Его начало клонить в сон. Но он достал большую толстую тетрадь в клеёнчатым переплёте, сел за письменный стол и принялся за работу.
Тетрадь была поделена на три части. В первой Мальцев, каждый вечер, подробно записывал, что он сделал за день, где побывал, с кем познакомился. Делал план улиц и проспектов. Записывал адреса магазинов и ресторанов, кафе.
Вторая часть являлась словарём люнфардо, и устоявшихся выражений, которыми пользуются коренные жители Буэнос-Айреса.
Александр быстро пробежал глазами сделанные записи:
«Гита» деньги. Происходит от слова гитара. Говорят, что движения пальцев во время игры на ней и во время счёта денег очень похожи.
«Русский» еврей.
«Казак» конный полицейский.
«Перила» это на люнфардо дурной запах, вонь.
«Хирург» когда данное слово произносится с усмешкой или презрительно, то на люнфардо означает человека, копающегося в мусорных корзинах. Ведь хирург- медик копается в нашем организме, а «хирург» в помойках.
«Сгусток» вор.
«Густить» воровать.
«Кот» данное слово имеет множество значений: от ловкого мужчины до гомосексуалиста. Зависит от контекста разговора. Может являться и очень обидным оскорблением.
«Болюдо» ублюдок.
«Киломбо» публичный дом. Бардак. Сложные проблемы.
Слово «киломбо» Александру так понравилось, что он позже стал его даже употреблять, когда ему нужно было сильно выругаться.
В третьей части своей тетради Мальцев записывал цены в магазинах на все промышленные и продовольственные товары. Маршруты и номера трамваев. Имена и прозвища своих новых знакомых, места их работы и проживания. Александр старался штрихами рисовать их небольшие портреты и давать им краткие характеристики.
Это была кропотливая, но для него очень нужная работа. Спать он ложился часа в два ночи.
Подъём в семь часов. Физическая зарядка. Душ, тщательное бритьё. Затем завтрак: яичница, кофе с бутербродом. И обязательное чтение одной старой газеты за прошлые годы, которые он не выкинул, а аккуратно сложил на кухне.
В девять тридцать Мальцев, великолепно одетый, входил в какой-нибудь престижный ресторан или кафе, чтобы выпить чашечку кофе с двумя медиалунами, почитать утренние газеты. А самое главное понаблюдать за людьми, которые посещали это заведение.
Потом прогулка и знакомство со столицей Аргентины. Затем следовал обед, также, в каком-нибудь в приличном ресторане. И так, каждый день, без выходных.
Глава вторая
Утро 9 июля. На улице очень холодно. Сыро, как в Ленинграде Только я в зимнем Буэнос-Айрес. Вздохнул Александр и пошёл в ванную.
«Сегодня в Аргентине Национальный Праздник: День Независимости. Говорят, что на Авенида де Майо, будет парад. Надо обязательно сходить. Обязательно!» думал Мальцев, не спеша намыливая щёки для бритья.
За три недели своего пребывания в Аргентине, правильнее сказать, в её столице Буэнос-Айресе, он многое понял и, конечно же, кое чему научился. Вот например: он заходил утром в кафе. С важным видом, вальяжно, садился за столик так, чтобы видеть всё помещение.
Официант, который его знал, пулей мчался к нему:
Доброе утро, сеньор! уважительно произносил он и улыбался.
Мальцев здоровался и делал заказ так, как делают его богатые аргентинцы:
Один малюсенький и медиалуну или
Двойной и медиалуну.
Двойной кофе от малюсенького отличался только размером чашки. Или:
Кофе с молоком! Кофе с молоком подавался всегда в чашке для двойного кофе.
Или:
«Слезу»! «Слеза» это кофе с двумя тремя каплями молока.
Когда официант приносил заказ, Александр добавлял:
Уважаемый, газету, пожалуйста!
Вам какую? Как всегда «Ла Насьон»? официант весь прогибался от почтения к посетителю.
Да, как всегда. Отвечал Мальцев и отваливался на спинку стула.
Официанту он всегда оставлял чаевые в размере 10 процентов от стоимости заказа. Так ему посоветовали знакомые в одном из альмасенов.
Чтобы узнать, что произошло за прошедшие сутки в районе, где он жил, Мальцев останавливался у газетного киоска. Покупал журнал «Карас и Каретас» или газету «Ла Расон», а иногда что-нибудь из периодической печати Франции, в основном «Ле Монд», а также Испании.
Продавец делился с ним обо всём, что знал, что слышал. Свои предположения, мнения жителей и т. д.
Это был важнейший источник очень нужной информации, который хорошо ориентировал Александра в особенностях местной жизни.
«Мне повезло, что я живу в доме, где нет портеро (так здесь называли консьержа). Ведь они знают абсолютно всё о жителях дома! И самое опасное, что портеро щедро делятся этой информацией с полицией. Но надо учитывать и то, что представители верхних социальных слоёв проживают только в престижных районах и в домах, где обязательно есть портеро. Это неписанный закон!»
Мальцеву до сих пор не удалось выяснить, кем являются его соседи. Их было немного: всего восемь семей. Как правило работали мужчины, а женщины сидели дома, занимаясь детьми. Но почти все имели приходящую прислугу. В разговорах с продавцом газет и хозяином цветочного ларька, который находился на углу проспекта Монтес де Ока и улицы Успальята, Александр понял, что главы семей работали в банках, на железной дороге конторскими работниками среднего уровня. Мальцев любезно здоровался с мужчинами, а женщинам сухо кивал головой. Не дай Бог муж увидит, что его жена, улыбнулась соседу! Скандал для неё был обеспечен! А Александр мог стать неблагожелательной персоной для всех жителей дома. Ведь он был холостым потенциальным соблазнителем их жён.