Его первой женой была хорошо известная историкам литературы не только как плодовитый автор, но и как связанная со многими писателями-символистами близкими отношениями Н. И. Петровская[477]. Летом 1905 года в вагоне поезда, шедшего по территории Польши, Соколов познакомился с барышней без определенных занятий, дочерью довольно крупного чиновника[478] Лидией Брылкиной. По его приглашению она перебралась в Москву, стала постоянной спутницей, а в ноябре 1907 г. и официальной женой. Еще до встречи с Соколовым она пробовала свои силы на поприще живописи, потом, под его влиянием, занялась литературой, но более всего известной стала как актриса. Именно этой своей стороной она чаще всего предстает как в письмах мужа, так и в своих собственных. При этом мы более всего видим ее в начале пути, совсем неопытной и занятой в малозначительных ролях. О времени триумфа, особенно кинематографического (в годы войны по степени популярности ее превосходили только Вера Холодная и Вера Каралли), в письмах практически ничего нет. Лишь мельком мы узнаем и о ее литераторской деятельности, и уж вовсе ничего о мартинистской.
Если попробовать подытожить, чем же существенны публикуемые письма, то в первую очередь следует сказать, что они позволяют уточнить некоторые подробности о печатании и непечатании произведений Сологуба в издательстве Соколова «Гриф». Это издательство было образовано в начале 1903 г., когда Брюсов записывал в дневнике: «Борьба за новое искусство. Сторонники были Скорпионы и Грифы (новое книгоиздательство). <> С Грифами я познакомился так. Затеяли они издавать журнал <> После они издали альманах Гриф серый и по обертке, и по содержанию»[479]. Подобно «Скорпиону», «Гриф» возникал как сугубо «идейное» издательство и даже литературный кружок[480], однако близкие к издательству лица ощущали, что «Грифы люди <>, не имеющие столь определенного внутреннего пути, как, например, Брюсов, Балтрушайтис и т. д.»[481]. Тем не менее напряжение во взаимоотношениях между «Скорпионом» и «Грифом» на первых порах было весьма значительным, издатели и авторы были втянуты в острую борьбу. Сологуб, сколько мы можем судить, до поры до времени оставался от нее в стороне. В двух первых альманахах «Грифа» он не участвовал и тем самым остался вне скандала, разгоревшегося вокруг намерения Андрея Белого печататься во втором альманахе, изменив «Скорпиону»[482]. В 19031904 годах Сологуб постоянный автор первого и главного символистского издательства. Достаточно сказать, что именно там одна за другой выходят две его книги: в ноябре 1903 «Собрание стихов. Книга III и IV», а летом 1904 сборник рассказов «Жало смерти». Однако следует заметить, что незадолго до второго события он предлагал туда роман «Мелкий бес» и получил отрицательный ответ[483]. Таким образом, у него должно было сложиться впечатление, что в сношениях с главным издательством символистов необходимо сделать перерыв, и он обращается к Соколову. Как видно из первого письма, он предлагал несколько книг, но принята была только одна «Книга сказок» (М., 1905; вышла в октябре 1904). С этого времени начинается регулярное сотрудничество Сологуба с «Грифом». Соколов быстро оценил значимость этого сотрудничества и печатал практически все, предлагавшееся Сологубом, если оно не вызывало цензурных затруднений. Главное, пожалуй, его упущение тот же «Мелкий бес», доставшийся в итоге «Шиповнику», издание которого могло бы принести «Грифу» солидную выгоду. Но не получилось.
В дальнейшем переговоры ведутся об участии Сологуба в третьем альманахе издательства, в «Золотом руне», в «Перевале», об издании сборника рассказов «Истлевающие личины». Соколов посвящает его в подробности литературных отношений, рассчитывает на его помощь в самых разнообразных своих начинаниях и планах. И постепенно становится ясно, что издатель все более и более подчиняется автору, готов идти практически на все условия, которые тот ставит. По самому тону и интонациям писем наглядно видно, как Сологуб превращается в одного из наиболее популярных русских писателей своего времени, тогда как Соколов явно разочаровывается в идее сделать свое издательство приносящим выгоду или хотя бы не вводящим в значительные расходы, а потому вынужден идти к наиболее коммерчески успешным авторам на поклон.
После прекращения «Перевала»[484] Соколов еще пытается создать нечто общественно значимое, но это у него плохо получается. Широко задуманное Бюро провинциальной прессы не дало предполагавшегося результата, деятельность в качестве одного из руководителей Московского Литературно-художественного кружка также не была вполне успешной. Вдобавок провалилась книга стихов Сергея Кречетова, вышедшая в 1907 году. Уже совсем на роль просителя в отношениях с Сологубом ему пришлось перейти в 1909. В начале этого года вторая жена Соколова становится актрисой киевского театра «Соловцов»: «я приглашена (за то, что у меня есть литературные связи) играть в Киеве. Причем сказано: Да внешность хорошая и туалеты, и в результате даром»[485]. Роли были незначительные, часто совсем неинтересные, мало кто из театральных критиков ей симпатизировал, и для прорыва нужна была какая-то хорошая роль.