Дрожь пробегает у меня по спине.
А вы сами?
Духи искушают человека многими способами, с помощью его глубочайших страхов или желаний сердца. Жадность, месть, любовь все, что только можно придумать. Они вскрывают грехи прошлого и показывают, кем человек является на самом деле. Я был военным и в молодости более десяти лет участвовал в войнах. Мне довелось стать свидетелем кровопролитий и бесчисленных смертей, когда люди голыми руками рвали друг другу глотки, чтобы выжить. Он смотрит на меня глазами, которые видели слишком много. Глазами, которые напоминают мне глаза Шифу. Но я примирился с собой и не поддался.
Его описание напоминает мне о духах, которые преследовали меня в пещере в горах Удин. Насколько вероятно, что второй сверхъестественный портал находится далеко в море? Будет ли его охранять еще один Духовный Зверь?
Надеюсь, вы с вашей командой сочли плату за это сопровождение достаточной, замечаю я нарочито легкомысленным тоном, стараясь стряхнуть напряжение, повисшее после его рассказа.
Капитан Ян посмеивается.
Не золото заставило нас отправиться в путешествие, мой мальчик. Я делаю это ради своей страны. Мин мой армейский товарищ. Он жестом указывает на коренастого мужчину на корме. Лиши служил в имперском флоте. Все мы здесь так или иначе сражались и понимаем цену войны. Мы знаем, что стоит за этой миссией и что люди страдают, когда пустыня захватывает нашу землю. Он твердо кладет руку мне на плечо. В наследии твоего отца есть сила, Цзынь Лун. Он был хорошим человеком и слишком рано покинул этот мир.
Я медленно киваю, постепенно осознавая смысл сказанных капитаном слов. Ему известно, кто я, и его команде тоже. И пусть я долгое время хранил свою тайну, теперь ее раскрытие не выглядит опасным. Возможно, пришло время отпустить потерянного мальчика из пустыни.
Это Тан Вэй или старейшина Хун Фэн вам рассказали? с любопытством спрашиваю я.
Это Тан Вэй или старейшина Хун Фэн вам рассказали? с любопытством спрашиваю я.
Путешествуя к дальним берегам, слышишь много всякого. Улавливаешь обрывки разговоров, вычленяешь из слухов крупицы правды. И начинаешь ткать свой собственный гобелен, свое собственное видение мира и свою собственную истину. Улыбка капитана становится шире. Может быть, когда-нибудь, если мне посчастливится прожить долгую жизнь, я стану рассказывать историю о том, как когда-то свободно и непринужденно разговаривал с нашим императором.
Ян низко кланяется, и я отвечаю ему тем же. Его намек тяжело давит на сердце. Я понимаю, что возмездие имеет куда большее значение, чем кровная месть, и содержит в себе ожидания. Обязанности. Долг. Гашу вспыхнувшую в груди искру сомнения. Сейчас не время для раздумий.
Я не знаю, что ты планируешь делать, задумчиво произносит капитан. Зато знаю, что частью этого плана должна стать Похитительница Жизни. Я беспокоюсь
Его невысказанный вопрос повисает в воздухе. «Не будет ли это сродни тому, как если бы тигру дали крылья?» Тан Вэй с самого начала сомневалась в моих поступках, но теперь, похоже, принимает их. Она верит в Ан. Вероятно, и мне стоит.
Я доверяю Ан. А еще для меня огромная честь заручиться вашей поддержкой, капитан.
Он снова смотрит на море.
Это тяжкое бремя для такой молодой и неподготовленной девушки.
Она сильнее, чем кажется, быстро заверяю я, желая успокоить капитана. Или пытаясь убедить себя самого.
Так и должно быть, если она хочет избежать той же участи, что и Юнь Лун.
Что вы имеете в виду?
Как ты думаешь, почему ей снятся все эти кошмары? Я не нахожусь с ответом. Похитительница Жизни идет по пути, разделяющему наш мир и царство душ, объясняет капитан. Каждая украденная ею жизнь это душа, которая остается в чертоге нежити. Таком, как в водах Треугольника Дракона. Потерянные души не могут попасть ни в рай, ни в ад; но застревают в чистилище. Они следуют за ней повсюду и уже не отпустят.
Ужас когтями впивается в мое сердце. Сомневаясь, хочу ли я знать, все равно интересуюсь:
Тело Юнь Луна и темный меч так и не были найдены. Но некоторые солдаты утверждали, что он покончил с собой прямо на поле боя. Это правда?
Капитан кладет руку мне на плечо.
Боюсь, что да, мрачным тоном говорит он. Ходили слухи, что твой прадед в конечном счете сошел с ума. По всей видимости, он поддался духам и тьме.
Вечером я вхожу в каюту, поигрывая кинжалом, и сажусь у койки Ан. Она крепко спит. Длинные волосы рассыпались по плечам, темным пятном выделяясь на фоне голубой кофточки ее рукуна. Если раньше она была бледной, то теперь и вовсе стала похожей на привидение. Под глазами круги, щеки впали. Она выглядит так, будто вот-вот сломается.
Не девушка, а лишь ее тень.
В восточном крыле дворца есть сад, который очень любила матушка. В нем растет сливовое дерево. Она часто указывала мне на это дерево, удивляясь тому, как вопреки самой природе его розовато-белые цветы распускаются в самый разгар зимы. Ан напоминает мне это дерево, чьи хрупкие цветки в самое неподходящее время упрямо возрождаются к жизни.
Она что-то бормочет и ерзает под одеялом, между бровями у нее залегает складка. Неужели ей снится очередной кошмар? Вскоре мягкий шелест волн за бортом погружает меня в сон. Я ворочаюсь, только когда у меня соскальзывает нога.