С каждым словом девушка всё больше и больше позволяла мне отвести оружие в сторону. А на последней фразе вообще уронила руку вниз и всхлипнула, уткнувшись мне в грудь.
Да что это за дерьмище-то творится?.. спросила она сквозь слёзы и дрожь.
И вот меньше всего в этот момент она напоминала богатую наследницу влиятельного дома скорее, просто расстроенную и испуганную девушку. Что характерно, и защиту она искала не в могущественных логосах, а на груди мужчины. Может, и не ахти какого мужчины но других-то рядом всё равно не было
Может быть, просто вокруг ночь попытался я найти рациональное объяснение происходящему, снова увидев бледное лицо на границе тени и света. Ты когда-нибудь оставалась на поверхности ночью?
Нет, ответила девушка, всхлипывая. Она попыталась обернуться, но я почти нежно придержал её голову, чтобы она снова не столкнулась взглядом с призрачным гостем.
Лицо за её спиной искривилось, выпуская изо рта длинный синий язык, а потом растворилось в воздухе.
Так, может быть, это нормально, что ночью в таких руинах слышатся шепотки и видятся страшные рожи? поинтересовался я.
Нет! уверенно заявила Араэле, шмыгнув носом.
Нормальность это только уровень помешательства большинства! сообщила темнота.
А слова лишь сотрясание воздуха! со злостью сообщил я слишком болтливой темноте.
И что? шепнула та.
А ничего иди вон и сотрясай его ещё где-нибудь! посоветовал я, в то время как Араэле тихонько заскулила.
Что толку сотрясать воздух там, где нет ушей? удивился шёпот.
Я чуть отстранил сопротивляющуюся девушку от груди после чего подцепил лежащий на полу рюкзак, вытащил из него фонарь и запалил фитиль. Свет разогнал пугающий мрак, вытесняя его в пустой коридор из маленькой комнаты. Густые тени отступили под давлением лучей, исходивших от моего фонаря и искорки Араэле а вместе с ними неожиданно пропали шёпот и зловещие видения. Нет, конечно, в глубокой тени за дверью я ещё заметил проблеск уродливого лица зато было видно, что внутрь комнаты этот шептун проникнуть больше не может.
Не знаю, сколько ещё мы так простояли, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Надо было бы отправить Араэле спать, но я и сам не мог заставить себя это сделать. Несмотря на напускную браваду, мне было всё ещё страшно от того непонятного и немного жуткого, что я увидел и услышал той ночью. И единственное, почему я ещё не трясся в ужасе это древний инстинкт, требующий от мужчины защищать женщин при возникновении угрозы. Есть он такой в мужчине Хоть многие и скажут, что в древности мужчины и женщины были равны, а значит, и страдали одинаково, но на самом деле мы, мужчины, всегда были для природы и социума расходным материалом. Напал хищник бей, прикрывая отход слабых самок с детёнышами. Наступила ночь сиди во внешнем охранении. Плачет ребёнок вот тебе адреналин и беги разбираться, кто там его обидел. И когда всем страшно тебе должно быть чуть менее страшно, чем всем. Чтобы хватило сил хотя бы на то, чтобы схватить в охапку всех остолбеневших от ужаса и неспособных пошевелиться и свалить с ними от опасности, испуганно повизгивая.
Надо поспать!.. сказал я, поглаживая девушку по волосам.
Как можно спать, когда девушка отстранилась и огляделась.
Поставим два фонаря и будем спать! предложил я. На ночь масла внутри хватит.
Араэле прикрыла глаза и слабо закивала, соглашаясь. Мы зажгли два фонаря, постелили на пол одеяла и улеглись, подложив под голову пожитки. Может быть, надо было спать по очереди? Может быть но сил на дежурство у нас не было. Возможно, нам не стоило разжигать огонь, ведь орудия на бастионах и автоматоны светочувствительны? Не стоило но как тогда спать? Это была тревожная ночь Мы оба с Араэле поочерёдно мучились кошмарами. То я, то она просыпались, вскидываясь и напряжённо глядя в темноту И только под утро, когда из темноты перестали проступать призрачные лица, а неразборчивый шёпот, наконец, умолк, мы смогли немного отдохнуть.
При солнечном свете всё кажется иным: ночные страхи глупыми, окружающий мир не таким страшным, а собственные сомнения вообще несущественными. Мы перекусили сухими бутербродами, запили их остатками воды и смело вышли на улицу. Тела наших погибших соратников так и лежали в том месте, где мы в последний раз их видели. А рядом валялись на земле оставленные ими вещи.
Наш дирижабль всё так же болтался неподалёку от города. И снизу, под его гондолой, развевался белый флаг. Первым делом мы просигналили Рубари и вскоре тот откликнулся, убрал флаг и вывесил его снова. Я уже собирался сигналить и дальше, но не пришлось. Смотревшая в маленький бинокль Араэле дёрнула меня за рукав и указала на палубу. Взяв её бинокль, я обнаружил, что на верхней палубе дирижабля стоят пять фигур. А это означало, что Рубари всё-таки удалось подобрать Кесана, Дика и Рика. Я кивнул, вернул бинокль девушке, а та убрала его в красивый ящичек, покрытый янтарными пластинами.
Полдня мы с Араэле перетаскивали вещи наших спутников через улицу. Одежда, припасы, инструменты всё теперь пришлось взвалить на себя. Часть пожитков, мы, конечно, брать не стали. Сложили кучей в доме в расчёте на то, что потом сможем забрать. Попутно мы решали, что делать, но по всему выходило, что девушка собиралась идти вперёд до конца. Либо до смерти и перерождения, либо до победы. И хоть мне не очень-то и хотелось, пришлось двигаться дальше