Шарп непроизвольно обернулся и глянул на сгрудившихся в углу амбара стрелков. Похоже, огромный ирландец почувствовал, что речь идет о нем, и враждебно уставился на Шарпа.
Он бузотер, но люди к нему прислушиваются. Я как-то раз пытался сделать его выбранным, вместо нового слова «капрал» Мюррей по привычке употребил старый термин стрелков, но он не захотел. Из него выйдет отличный сержант. Черт! Из него и офицер бы получился неплохой, если бы он умел читать! Люди его слушают. Сержант Уильямс у него под пятой.
Я сумею с ним справиться, с фальшивой убежденностью произнес Шарп.
Он и сам успел заметить, что ирландец прирожденный лидер. Стрелки тянулись к его костру потравить солдатские байки. К любимым офицерам ирландец относился с насмешливым послушанием, остальных презирал. Стрелок внушал опасение не только гигантскими размерами, но и самоуверенностью.
А Харпер уверен, что справится с тобой. Это твердый орешек. Мюррей помолчал, улыбнулся и добавил: При этом он жутко сентиментален.
Значит, у него тоже есть слабость, резко сказал Шарп.
Разве это слабость? Капитан пожал плечами. Я не уверен. Ладно, можешь считать меня слабым. Когда я умру, Мюррей махнул рукой, увидев, что лейтенант собрался его перебить, когда я умру, повторил он, возьмешь мой палаш. Я скажу Уильямсу, что он твой.
Шарп посмотрел на прислоненный к стене огромный кавалерийский палаш в железных ножнах. Оружие выглядело нелепо и несуразно, но Шарп не стал возражать против подарка.
Спасибо, неуклюже пробормотал он. Лейтенант не привык к личным знакам внимания и не научился должным образом выражать благодарность.
Не бог весть какой палаш, продолжал Мюррей, но тебе послужит. И если тебя с ним увидят Боль не дала ему закончить предложение.
Стрелки решат, что я настоящий офицер? Шарп не смог скрыть раздражения.
Нет. Они поймут, что я тебя любил. Это тебе поможет.
Мягкий тон умирающего окончательно смутил Шарпа, и он снова забормотал слова благодарности.
Я наблюдал за тобой во вчерашнем бою. Ты неплохо дерешься, а?
Для интенданта?
Много пришлось видеть сражений? Мюррей проигнорировал вопрос Шарпа.
Да.
Это бестактно, улыбнулся капитан. Молодым лейтенантам не к лицу быть опытнее своих начальников. Мюррей поднял голову и посмотрел на разломанную крышу. Довелось же помирать в таком дурацком месте!
Я сделаю все, чтобы вы выжили.
Полагаю, вы многое можете сделать, лейтенант Шарп. Только вот чудеса вам не под силу.
Мюррей уснул.
В тот день все стрелки отдыхали. Дождь не переставал; к вечеру он превратился в тяжелый мокрый снег, и скоро ближайшие холмы оказались укутаны белой пеленой.
Хэгмэн поймал в силки двух зайцев. Скромной добычи хватило, чтобы сдобрить скудную похлебку из фасоли и хлебных крошек, чудом сохранившихся в ранцах стрелков. Готовить было не в чем, солдаты использовали вместо кастрюль оловянные кружки.
С наступлением темноты Шарп вышел из амбара и отправился на разрушенную ферму. От строения остались лишь четыре стены, на которых некогда покоилась крыша из бревен и дерна. Одна дверь выходила на восток, другая на запад. Через восточную дверь Шарп видел клубящуюся снегом долину. Был момент, когда ему показалось, что в дальнем ее конце курится дымок. Там их мог ожидать теплый ночлег и отдых Но уже в следующее мгновение все опять потонуло в снежной пелене. Лейтенант задрожал от холода: не верилось, что все происходит в Испании.
Услышав шаги, Шарп обернулся. Стрелок Харпер протиснулся в западную дверь дома и замер, увидев офицера. Затем он показал на покрытые дерном стропила и сказал:
Дерево, сэр. Для костра.
Забирай.
Шарп смотрел, как ирландец выдергивает из камней бревна. Похоже, стрелку не нравилось, когда за ним наблюдают, ибо он выпрямился и уставился на офицера.
Что мы будем делать, сэр?
На мгновение Шарпу показалось, что в грубоватом тоне содержится оскорбление, но потом он сообразил, что стрелок всего-навсего задал волновавший всех вопрос.
Возвращаемся домой.
Вы имеете в виду Англию?
Я имею в виду назад, в армию. Пойдем на юг, к Лиссабону.
Я и не думал, что вы поведете нас на Донегол.
Ты оттуда?
Ага.
Харпер задумчиво смотрел на снегопад в темнеющей долине.
Донегол похож на это место. Только здесь лучше.
Лучше?
Шарп удивился. В глубине души ему было приятно, что гигант снизошел до разговора с ним. Он даже начал ему нравиться.
Ты сказал лучше? Шарпу пришлось повторить вопрос.
Конечно лучше. Здесь же никогда не правили англичане. Харпер презрительно смотрел на сидящего перед ним Шарпа. Это чистая страна.
Шарп понял, что его спровоцировали на вопрос, чтобы лишний раз посмеяться.
Ты, кажется, пришел за дровами?
Да.
Тогда бери и иди.
Позже, проверив посты, Шарп вернулся в амбар и уселся у стены, прислушиваясь к негромким голосам стрелков, собравшихся у костра Харпера. Они тихо посмеивались, давая Шарпу понять, что не принимают его в компанию солдат. Даже обреченных. Он остался один.
Ночью Мюррей умер. Капитан скончался тихо, без агонии.
Ребята решили его похоронить, сказал Уильямс, словно ожидая от Шарпа возражений.