Я по профессии медсестра, объявила она.
Да, ты говорила.
Но ты никогда не спрашивал. А я лучше всех в училище сдала экзамены. Как бы мне хотелось поехать на Запад и там продолжить образование. А заодно подтянуть английский.
Английским с тобой Вальтер может позаниматься. Я отодвинул хлеб подальше от ее окровавленного пальца и посоветовал промыть порез холодной водой.
Я хочу учиться на врача в Ливерпуле.
Ты и здесь можешь прекрасно на него выучиться.
Она топнула ногой и обернулась ко мне, сверкая ясными зелеными глазами.
Нет. Ты должен помочь мне выбраться отсюда. Я хочу быть свободной, путешествовать по всему миру и учиться где хочу. Я же теперь твоя девушка.
Она бросилась ко мне и поцеловала мое левое запястье, словно мы были любовниками, что в целом было не так уж далеко от истины.
Луна, послушай. Мне вдруг показалось, что я воспарил над собственным телом. В сентябре 1989-го правительство Венгрии начнет принимать беженцев из ГДР и переправлять их на Запад. Поток хлынет такой, что его уже невозможно будет остановить. К ноябрю 1989-го границы откроют, и за какой-то год Германия станет единой.
Ты врешь! Она сложила пальцы в виде пистолета и сделала вид, что стреляет себе в висок.
Бах! Я люблю тебя. Рок-н-ролл! Ты теперь мой парень.
Луна улыбнулась мне, продемонстрировав стиснутые зубы, и я внезапно показался себе добычей, попавшей к ней в челюсти.
Завтра, сказала она, я подам заявление на эмиграцию как твоя невеста. Мне разрешат выехать на Запад и там выйти за тебя.
Я осознал, что мне нужно бежать из ГДР как можно скорее. Отменить две последних встречи с библиотекаршей, которая так неохотно помогала мне в работе с архивом, и поменять обратный билет.
Я осознал, что мне нужно бежать из ГДР как можно скорее. Отменить две последних встречи с библиотекаршей, которая так неохотно помогала мне в работе с архивом, и поменять обратный билет.
Луна теперь казалась мне куда опаснее ягуара, которого она так боялась. Когда она просунула окровавленный палец под нитку жемчуга у меня на шее и натянула ее так, что та едва не лопнула, я потерял терпение.
Я люблю твоего брата.
Мои слова потрясли ее и одновременно страшно разозлили. Луна схватила половину буханки и запустила ею в меня. Хлеб со стуком приземлился у моих ног. Я предал ее мечты о побеге, предал ее тело, которое она безвозмездно мне предложила. Правда, как оказалось, кое-какая мзда от меня все же требовалась.
Вальтер женат, холодно сказала она. У него подрастает маленькая дочка.
У Вальтера есть дочь?
Да. А кому, по-твоему, принадлежит деревянный поезд? Мы с мамой в игрушки не играем.
Она подняла с пола хлеб и завернула его в салфетку.
Если я уеду отсюда и выйду за тебя замуж в Британии, мы потом сможем прислать Вальтеру приглашение как брату твоей жены.
На небольшом поле, располагавшемся за участком, разводили костер двое мужчин. Один из них собрал охапку опавших листьев и швырнул ее в пламя. Другой разворошил костер прутиком, а затем бросил его в огонь.
Ты что, правда хочешь жить вдали от своих друзей, от своей семьи?
Такова уж эмиграция, ответила Луна. Это всем известно. И Райнер так говорит. Он помогает людям бежать, прячет их в грузовых фургонах, в отсеках под сиденьями и перевозит через границу. Такие машины не останавливают. Если не хочешь, чтобы я подавала заявление на эмиграцию как твоя невеста, дай ему денег, чтобы он помог мне удрать.
Я сказал, что подумаю об этом. Луна, очевидно, сочла вопрос решенным, взяла хлеб и ушла к соседу. В висках у меня пульсировало. Я закрыл глаза и прикоснулся к кончикам волос. Просто места себе не находил от злости. Подумать только, меня так нагло, так грязно использовали! Я метнулся к разбитому, перемотанному изолентой проигрывателю и сорвал с него пластинку, которую Луна накануне забыла спрятать в шкафчик. Швырнул «Эбби-Роуд» на пол и принялся яростно топтать ее ботинками. Винил треснул и развалился на четыре неравных куска.
Я твердо решил как можно скорее уехать из ГДР. Домой, на Запад, и без всякой Луны. Но сначала мне нужно было попрощаться с Вальтером. Поступить так, как и положено поступать взрослому серьезному мужчине, когда дело касается человека, который ему небезразличен. Нет, я вовсе не собирался навсегда проститься с Вальтером. Ничего подобного. Наоборот, я договорился тайком встретиться в пабе с Райнером и разузнать у него, сколько нужно будет заплатить, чтобы Вальтер смог удрать из ГДР. Его побегом я готов был заниматься, а помогать сбежать Луне увольте. Я твердо решил, что освобожу Вальтера. И ему не придется больше жить во лжи и прикрываться фальшивой женой.
14
Мы с Вальтером Мюллером прощались на Александерплац, среди гуляющих у фонтана женщин с колясками. Куда ни глянь, везде были молодые матери, везущие малышей сквозь стаи голубей. Прогулка вышла грустная и неловкая, но в этот раз я хотя бы сам нес свою сумку. Вальтер неожиданно вспомнил о своих обязанностях переводчика именно сейчас, когда я собрался уезжать из Восточного Берлина. Я обратил внимание на медный барельеф на стене высотного здания, называвшегося «Дом путешествий». На нем был изображен отбывающий в неизведанное космонавт в шлеме, а вокруг него солнце, птицы и разные планеты. Вальтер перевел мне название этой работы: