Что такое интернет-фейк?
Основные подходы к определению интернет-фейков формируются в русле анализа новостного контента. Новости отражают события, структурируемые по следующим тематическим блокам ожидаемые запланированные события (выборы, чемпионаты, фестивали), неожиданные происшествия (погодные катаклизмы, чрезвычайные происшествия, преступления), открытия (в науке и технике). Классический новостной дискурс обслуживает функцию информирования, реализуя три взаимосвязанные характеристики сообщения аттрактивность (привлекательная форма подачи материала), точность (высокая степень релевантности отражения события) и достоверность (подлинность события, подтвержденная заслуживающими доверия источниками) текста [Мельникова, с. 910]. Новости крайне важны для своевременного обновления когнитивной картины мира индивида, поэтому они являются неизменным элементом социальной коммуникации.
Важно отметить, что новости социальных медиа отличаются от новостей в классическом смысле. В новостные ленты сервисов попадает любой новый контент пользователя, независимо от его соотнесенности с традиционным жанром новостей. Поэтому сетевые новости всегда шире по содержанию, чем классические новостные тематизмы. Именно ложные сообщения сетевых новостных лент получили название фейк-ньюс, дав название новому типу информации.
К наиболее типичным дефинициям можно отнести определение Э. Хант, согласно которому фейк-ньюс представляют собой информационную мистификацию или намеренное распространение дезинформации в социальных медиа и традиционных СМИ с целью введения в заблуждение для того, чтобы получить финансовую или политическую выгоду [Hunt]. Исследователи подчеркивают развлекательный характер нового жанра и вариативность степени недостоверности фейковых сообщений [Панченко, 2013, с. 169]; манипулятивный, маскарадный, постановочный характер фейковых сообщений [Шестак, с. 159], их гротескность, неожиданность, способность соединять реальное и фантастическое [Панченко, с. 181]; трактуют фейк как антиисточник информации, разрушающий профессиональные стандарты журналистики [Ильченко, с. 71]. Но в целом конструкции определений следуют дефиниции Э. Хант или прямо его воспроизводят [см., например, Малюкова, с. 168]. Ключевым руслом модернизации определения является полемика о значимости целей коммуникатора при производстве фейк-ньюс. Все большую влиятельность получает позиция, в соответствии с которой фейком является любой ложный контент независимо от намерений автора [см., например, Суходолов, Бычкова, с. 155]. Не только халатность, но даже случаи добросовестного заблуждения трактуются как фейк.
Рассмотрим основания коммуникационной эффективности фейк-ньюс. Фейк строится на имитации медиаформатов, используемых для оформления стабильно достоверного контента. В случае фальшивых новостей речь идет о жанровых клише новостных изданий. Реципиенты воспринимают фейковое сообщение как частный случай в ряду типовых кейсов, исходя из собственного медиаопыта. Соответствие дизайна сообщения имплицитным для данной сети нормам построения медиатекста свидетельствует о медиакомпетентости автора контента и выступает условной гарантией качества содержания. С одной стороны, новостной формат легко подделать. С другой правдивые новости временами бывают действительно невероятными.
Однако фейк это не просто дефектная новость, у него есть две принципиальные особенности визуализация смысла и сенсационность текста. Визуализация предполагает иллюстрирование сообщения фото- и видеоизображением, всегда повышающим его аттрактивность. Наглядное сообщение отличается интенсивностью воздействия, однако достигается наглядность не через практики документализации, а через манипулятивную комбинаторику изображений: «аудитория оказывается во власти визуальных впечатлений, организуемых соответствующим способом с использованием неаутентичных, постановочных кадров или подобранных по принципу визуального соответствия фрагментов частных записей, записей с камер наружного наблюдения, видеорегистраторов, а то и просто взятых из видеоархивов» [Ильченко, 2016, с. 16].
Определение специфики такой манипулятивности дискуссионно. Интернет-контент чаще всего становится предметом исследования именно как текст. Во многом это объясняется историческим развитием интернета, поскольку большинство ресурсов WWW организовано как гипертекст, т. е. система текстовых страниц, связанных перекрестными гиперссылками. Кроме того, методологический инструментарий гуманитарных наук сформирован в текстовой культуре и ориентирован на текст, методы визуальной антропологии имеют ограниченное хождение. При этом технологии социальных сетей, ориентированные на мобильную телефонию, повсеместно предоставляют пользователям бюджетные возможности по работе с визуальным контентом. Айфонография и автоматизация процессов обработки/загрузки снимков и видео сделали навыки работы с визуальным рядом медиатекста массовыми, изменив способы создания, распространения, разглядывания и оценки визуального контента. Вклад социальных медиа, ориентированных на изображение («Ютуб» и «Инстаграм») и обеспечивающих визуальным рядом большинство сетевых медиатекстов, остается недооцененным или откровенно демонизируется в духе ««Инстаграм» это одна большая подделка реальности!». Действительно, неотредактированные фотографии в сетях встречаются редко, а видеоредакторы позволяют пользователям акцентировать смысл видеозаписей. Но видеофейком является не косметическое декорирование, а прямое несовпадение места, времени, характера и содержания события, достигаемое редактированием неаутентичных фото- и видеоматериалов.