1.2. Образы Прошлого как продукт управления исторической памятью
Прошлое не является нейтральным когнитивным концептом, оно представляет собой сложный социальный конструкт, содержание которого актуализируется повесткой дня Настоящего. Его отдельные периоды и события нагружены этически, аксиологически, эстетически, идеологически: люди представляют себе Средневековье темным, а Ренессанс светлым, советская ностальгия раскрашивает в пастельные тона эпоху брежневского застоя, Великая Отечественная война героическое время, послевоенное время сурово, а 1937 год черный. Так формируются угнетающие или вдохновляющие образы Прошлого сообщения об ушедших эпохах, в которых «сухой информационный остаток» форматируется аргументационными и композиционными тактиками коммуникантов. Смысл, закладываемый в конкретный образ, укоренен в общественном сознании, он может быть романтическим или травматическим и способен побуждать к действию, детерминируя выбор, поскольку репрезентация прошлого всегда предполагает чувственную форму.
Образ Прошлого это представления о наиболее значимых исторических событиях, людях, процессах, закрепленных в общественном сознании в форме устойчивого кода (набора символов); устойчивая абстрактно-символьная модель исторической реальности, представленная в массовом сознании [Мазур, 2013]. Иногда их отождествляют с политическим мифом [Евгеньева, Титов; Гущин], однако такая трактовка представляется неоправданно зауженной. Образ Прошлого может не иметь прямых политических коннотаций и восходить к стереотипам массовой или любой другой культуры. Образ Прошлого представляет собой базовый элемент «коллективного воображения». Л.Н. Мазур определяет образ Прошлого как устойчивую абстрактно-символьную модель исторической реальности, которая представлена в массовом сознании [Мазур, 2013, с. 251]. В этом качестве он может обладать разной степенью полноты реконструкции, зависящей от его пространственно-временной организации, коммуникативными и эстетическими характеристиками. Прагматический потенциал образа Прошлого зависит от степени его парадоксальности и амбивалентности, избыток которых разрывает целостность образа, а недостаток подрывает его мотивационную функцию. Конкретные образы Прошлого могут образовывать иерархии и системы, могут циркулировать как дефрагментированные мифологемы, среди них есть типичные и единичные, устойчивые и изменчивые. Они различаются по силе воздействия и ареалу распространения, но каждый из них зависит от продуцирующей активности социальных структур памяти.
Образ Прошлого это представления о наиболее значимых исторических событиях, людях, процессах, закрепленных в общественном сознании в форме устойчивого кода (набора символов); устойчивая абстрактно-символьная модель исторической реальности, представленная в массовом сознании [Мазур, 2013]. Иногда их отождествляют с политическим мифом [Евгеньева, Титов; Гущин], однако такая трактовка представляется неоправданно зауженной. Образ Прошлого может не иметь прямых политических коннотаций и восходить к стереотипам массовой или любой другой культуры. Образ Прошлого представляет собой базовый элемент «коллективного воображения». Л.Н. Мазур определяет образ Прошлого как устойчивую абстрактно-символьную модель исторической реальности, которая представлена в массовом сознании [Мазур, 2013, с. 251]. В этом качестве он может обладать разной степенью полноты реконструкции, зависящей от его пространственно-временной организации, коммуникативными и эстетическими характеристиками. Прагматический потенциал образа Прошлого зависит от степени его парадоксальности и амбивалентности, избыток которых разрывает целостность образа, а недостаток подрывает его мотивационную функцию. Конкретные образы Прошлого могут образовывать иерархии и системы, могут циркулировать как дефрагментированные мифологемы, среди них есть типичные и единичные, устойчивые и изменчивые. Они различаются по силе воздействия и ареалу распространения, но каждый из них зависит от продуцирующей активности социальных структур памяти.
Социальные структуры памяти
Историки обозначают понятие «память» во всех проявлениях этого феномена латинским термином memoria. Социальные философы говорят о различных структурах социальной памяти. Память (как индивидуальная, так и коллективная) базовое свойство культуры, позволяющее обеспечивать транспоколенческую, диахроническую целостность социума, использовать прошлое для проектирования будущего, формируя коллективную идентичность как фундамент социальной солидарности. Родовой категорией для всех структур коллективной памяти выступает понятие социальной памяти.
Социальная память представляет собой общий информационный срез цивилизации, ее социокультурных структур и форм коллективного наследования прошлого, что означает синтез общечеловеческих и национальных черт. В социально-гуманитарном знании сформировалось множество влиятельных походов к исследованию социальной памяти. Например, Ю.А. Папенина выделяет социологический, постструктуралистский, информационный, психологический, культурологический и другие подходы [Папенина]; Д.И. Наумов структурно-функциональный, социально-психологический, феноменологический, информационный, культурносемиотический [Наумов]. Между этими подходами нет непроницаемых границ, практика социально-философских исследований предполагает их определенную интеграцию, основанную на коммуникативном взаимодействии подходов и концепций. Родовым понятием для всех структур памяти в социально-философской традиции является категория «социальная память».