Вакансия обозревателя оказалась свободной лишь потому, что требовала написания ежедневных обзоров. Буквами. Тяжёлая и нудная работа, по мнению большинства. Да и платили копейки. Впрочем, это было больше, чем Читатель ежемесячно перечислял Дэну на карточку, а ведь все двадцать лет писатель был уверен, что получает неплохую зарплату.
Дэну же казалось пыткой смотреть визоры. Каждый день по восемь часов. Работа действительно тупая: смотри себе передачи, да записывай о чём они. Смысла он в этом никакого не видел: они что, сами не в курсе, чего показывают? Но смысла и не требовалось. Требовалось записывать и ежедневно отправлять начальнику отчёт. Всё.
Он, конечно же, принял предложение. Виктор не прав. К сорока годам он подрастерял и свой идеализм, и свой романтизм. Но когда он писал про этого чёртова космодесантника Дрейка, он хотя бы занимался любимым делом! Сейчас же просто получал зарплату и тупел. Через несколько месяцев он, кажется, начал слышать скрип собственных мозгов, а ещё через некоторое время обнаружил, что его не только мутит от ток-шоу и игр, но он получает от этого мазохистское удовлетворение. Будто каждое утро садится на привычную сковороду в аду, и черти, здороваясь с ним за руку, поджигают под ней хворост. По вечерам они тушат огонь, стреляют у него сигареты и кивают друг другу: «Ну, бывай, до завтра».
Закончив работу, он выключал рут и сидел несколько часов в тишине, приходя в себя. Пробовал писать для себя: сначала тот самый шедевр. Не вышло. Он сидел за виртуальной клавиатурой и молчал. Ему нечего было сказать ни себе, ни людям. Потом попробовал хотя бы дописать последний роман о Дрейке. Две главы. Полностью продуманные. Работы на три дня. Максимум на неделю. Он трудился полгода, выцеживая из себя слова.
Всё чаще подходил к дедову шкафу с книгами. Шесть полок по тридцать две книги на каждой (на нижней тридцать, на второй двадцать девять, и на верхней тридцать пять). Всего сто девяносто две книги. Жены и детей у него нет и вряд ли будут. Ради кого хранить их? Не лучше ли продать тому, кто оценит и сохранит? Передаст по наследству? А он до конца жизни будет избавлен от необходимости заниматься тем, от чего его воротит.
Дедов шкаф оставался единственной ниточкой к другой жизни. К мечте и идеалам, к воздушным облакам в форме летящего дракона и звонкому смеху, к грибному дождю и объятиям. Он и сам не мог себе объяснить, что для него книги, но точно не деньги. Пока ещё не деньги. Он помнил историю, рассказанную дедом, почему умерла литература. Хотели же как лучше: чтобы книги стали доступны всем, бесплатно и когда надо. Издательства не окупались, лопаясь одно за другим, писателям приходилось искать другую работу, зачастую ненавистную, вот как сейчас у Дэна. Приходя по вечерам домой, кто-то из них продолжал писать, выкладывая книги бесплатно, но потом просто перегорал. Всё заполонили ученические поделки, слепленные на скорую руку от скуки школьниками, студентами и безработными. Читать это было невозможно, и тогда стали появляться читальные клубы и богатые Читатели. Они платили немалые деньги, а профессиональные писатели творили для них, и только для них. Почти у всех исключительные права с запретом на распространение литературных произведений. Кто-то не очень жадничал и дозволял обмен книгами между клубами. У кого-то, как у него, были жёсткие условия: никакого распространения. Правда, у Дэна запрет закончился вместе с контрактом. Теперь он мог делать со своими книгами что угодно.
Дедов шкаф оставался единственной ниточкой к другой жизни. К мечте и идеалам, к воздушным облакам в форме летящего дракона и звонкому смеху, к грибному дождю и объятиям. Он и сам не мог себе объяснить, что для него книги, но точно не деньги. Пока ещё не деньги. Он помнил историю, рассказанную дедом, почему умерла литература. Хотели же как лучше: чтобы книги стали доступны всем, бесплатно и когда надо. Издательства не окупались, лопаясь одно за другим, писателям приходилось искать другую работу, зачастую ненавистную, вот как сейчас у Дэна. Приходя по вечерам домой, кто-то из них продолжал писать, выкладывая книги бесплатно, но потом просто перегорал. Всё заполонили ученические поделки, слепленные на скорую руку от скуки школьниками, студентами и безработными. Читать это было невозможно, и тогда стали появляться читальные клубы и богатые Читатели. Они платили немалые деньги, а профессиональные писатели творили для них, и только для них. Почти у всех исключительные права с запретом на распространение литературных произведений. Кто-то не очень жадничал и дозволял обмен книгами между клубами. У кого-то, как у него, были жёсткие условия: никакого распространения. Правда, у Дэна запрет закончился вместе с контрактом. Теперь он мог делать со своими книгами что угодно.
Да пошло оно всё! психанул он и направился от шкафа прямо к компьютеру. Выложил в сеть полную сагу о Дрейке в двадцать восемь томов и разослал ссылку на неё всем Читателям, во все клубы, в том числе и «Боевому дракону». Нет, он не надеялся найти себе работу писателя кто же после этого заплатит, если книги можно скачать бесплатно? Но ему стало нестерпимо жалко своего космодесантника, о котором никто, кроме автора и его личного Читателя никогда не узнает.