Сергей Викторович, если вас не затруднит.
Уже выступали в суде как технический свидетель, гражданин Ковалёв? съязвил Удалов.
Выступал.
Ну, хоть что-то.
Медмат ожил, задвигал обрубками манипуляторов в гнёздах, так что оборванные провода зашевелились.
На мониторе состояния замигали красные строчки: нет связи с диспетчером, нарушена герметичность операционной зоны, датчики ложемента не отвечают, манипуляторы не отвечают, отсутствие необходимого количества лекарств, а именно
Голосовой пароль при свидетелях вводить запрещено. Запихнул оцелофаненный табурет внутрь запрокинутой кабинки, пробежал пальцами по панели управления, вводя номер личного жетона, шаркнул ладонью по сканеру, удостоверяя личность. Запросил доступ к данным о пациенте.
Имя.
Левонтян Сюзанна Львовна, две тысячи тридцатого года рождения, подсказал Удалов.
Мелькнула мысль, что папу этой Сюзанны звали Лев Левонтян, и ему, наверное, в школе приходилось нелегко. Смешно, если отчество у него Леонтьевич. Не имя, а скороговорка получится. А дочку можно было бы и Алевтиной назвать. Алевтина Львовна Левонтян. Алё, Алевтина Левонтян?
Лёгкая смешная мысль словно налетела на невидимую стену, растрёпанная, упала куда-то в солнечное сплетение, скрутило живот. Медмат вывел на монитор картинку. В лиловой полутьме на ложементе скорчилось то, что осталось от пациентки.
Девушка выжила?
Думаете, если б она сама могла свидетельствовать, мы бы вас позвали?
Медмат вежливо сообщил, что на получение и просмотр записи работы медмата с пациентом требуется согласие его родственников в том случае, если пациент не может сам дать согласие на доступ к личной информации.
Код судебного распоряжения, пожалуйста
Удалов уставился на панель управления, выпучив глаза, словно деревянный болван на языческом капище, пожевал губами.
Нету.
Что нету?
Родни у неё нет. И судебного распоряжения нет пока.
А что есть? Ковалёв повернулся на табурете, скрестил руки, чтоб сразу понятно было: никакой партизанщины и робингудовщины, не станет он вскрывать мозги медмату ради торжества правосудия, если на то нет необходимых разрешений и постановлений.
Есть подозрения, что в общем, не знаю, как вообще такое возможно, но наши эксперты предполагают, что в момент смерти девушки медмат мог сделать слепок её личности и загрузить себе в память.
Удалов не знал, куда деть длинные руки и, казалось, сам меньше стал, настолько ему было неловко.
Вам в детском саду вместо мультиков «Секретные материалы» крутили? Смотреть, как мается следак, было забавно, но куда интереснее вглядеться в картинку на экране, строчки аварийных запросов. На первый взгляд, ничего нет, но если попробовать зайти не как простому спецу техподдержки
Да я понимаю, что тупо звучит, но девчонка, короче, была очень ценным свидетелем и знала кое-что, а сказать не успела. Посадить мы их и так посадим. Тут другое. Террористическая угроза, в общем. Акт готовится.
Прям вот акт? усмехнулся Ковалёв, поскрёб бороду.
Да, это уже интереснее. Попытка спасти человека, когда тело спасти невозможно. Что-то новенькое.
Хватит издеваться. Серьёзно всё. На дни счёт идет. Но уж очень странная штука получается. В общем, мне нужно её допросить. Получается, как бы в присутствии специалиста Удалов прокашлялся. А вы ну мне сказали, вы специалист?
Последняя фраза прозвучала вопросом. Труда стоило не рассмеяться.
Я-то? Специалист. И тэ дэ и тэ пэ. Я ж говорил.
Так это Я тогда к допросу свидетеля всё готовлю, да?
Готовьтесь. Мне допуска хватит. Только принесите нормальный стул. Нет тут никаких физиологических жидкостей.
«Ы.»
«Сюзанна. Сюзанна, вы здесь?»
«Ы. Ы. Ы.»
«Сюзанна?»
«Отпустите. Ы. Ы. Я ничего не скажу».
А мы можем вывести на большой монитор то, что она пишет? заглядывая через плечо, потребовал Удалов.
Она не пишет. Искусственный интеллект медмата вербализует то, что она думает. Если, конечно, это можно назвать мыслями. Скорее, он превращает в слова сигналы, которые передаёт та часть личности вашего свидетеля, которую медмат смог интегрировать в свою систему.
Сидел, сгорбившись, в гнезде опрокинутого медмата, вглядываясь в монитор. Удалов своим нервозным бормотанием сбивал с мысли. Медмат выдавал своё «ы». Или «ы» Сюзанны.
Есть там вообще кто-то, кого можно было бы назвать человеком? Возможно, интеграция привела к тому, что искусственный интеллект пытается имитировать личность Сюзанны. Выводит на экран её последние слова.
Она нас вообще слышит? снова влез Удалов.
Она не может слышать. Динамик и микрофон повреждены, я перевёл автомат в текстовый режим.
А если вы ей напишете мой вопрос, она поймёт? Ответит?
Мысленно обозвал себя ослом, потребовал чемоданчик с инструментами. Всё-таки надо постоянно держать в голове, что прежде всего он сотрудник техподдержки, а потом уже «и тэ дэ и тэ пэ». Вскрыл нужные панели, минут двадцать копался в проводах под нетерпеливое сопение следователя. Прав оказался Удалов, хоть и ни в жизнь не понял бы, в чём прав.
Теперь молчите. Попробуем голосом. Лишние звуки могут её напугать.
Следак уселся на ящик, махнул присутствующим на допросе коллегам, чтоб перестали шептаться. Интересно, зачем их четыре человека. Вот уж не для нужд следствия. Скорее всего, пришли из любопытства. Ещё бы, не каждый день мёртвых свидетелей допрашивают.