Весь свод законов Морального Кодекса делился на три основные части или зоны. Зелёную лёгкие правонарушения, Жёлтую средней степени тяжести, и Красную тяжкие. Но за любое из этих преступлений наказание было одно штраф. В первом случае с нарушителя удерживали в пользу государства десять процентов от его годового дохода, во втором двадцать, и соответственно тридцать процентов в третьем, красном случае. Но в случае рецидива в течение текущего года процент увеличивался вдвое.
Исключением были только десять самых резонансных нарушителей Морального Кодекса, выявленные в текущем квартале. Их определял беспристрастный компьютер из общей базы раскрытых дел. Резонанс определялся по ряду показателей: тяжести статьи, рецидиву, доходу и социальному статусу нарушителя и так далее. Выбранные «счастливчики», помимо штрафа, были обязаны принять участие в квартальном шоу, которое транслировалось в прямом эфире двадцать четыре часа в режиме нон-стоп. В итоговом финале года принимали участие самые резонансные нарушители календарного года, поэтому некоторым приходилось участвовать в шоу дважды.
Самых отъявленных «аморальщиков» благодаря прямому эфиру знала в лицо вся страна. Они теряли работу, друзей, близких и опускались на самое дно социальной лестницы. С ними, особенно с «финалистами года», не хотел иметь дело ни один добропорядочный гражданин.
Принятие Морального Кодекса в 2089 году всего за десять лет сократило количество разводов в три раза и косвенно повлияло на статистику ряда преступлений из Уголовного Кодекса, в том числе и на преступления, связанные с местью, в том числе и убийства. К 2130 году супружеская измена воспринималась обществом, как преступление сопоставимое с кражей или мошенничеством.
Трумэн раздумывая о своём незавидном положении, успел пересечь площадь и очутиться у входа в бар. Он ещё раз вздохнул и шагнул в раскрытые двери заведения.
Винсан, мне как обычно. Трумэн сделал петлю указательным пальцем в воздухе и устало взгромоздился на высокий стул.
«Сбитого лётчика»? Не рановато ли сегодня? с удивлением спросил из-за стойки хозяин заведения.
Его самого. Надо привести мысли в порядок.
Или развеять их, туманно произнёс Винсан, встряхивая в миксере коктейль.
Или развеять себя, усмехнулся Трумэн.
Совсем всё плохо? Отчёт требуют?
Да, не очень здорово. Скоро итоговое шоу, а моих кандидатов опять нет, развёл руками сыщик. И будут ли? Неизвестно.
Кирк, старина, я сто раз тебе говорил, оживился бармен, если хочешь хорошо заработать ставь на события в итоговом шоу по инсайдам конторы «Не одной интуицией». Откат всего двадцать процентов от выигрыша.
Трумэн недоумённо поднял глаза на собеседника.
Мне нельзя ставить. Ты же знаешь.
Ой, только не надо про закон и порядок, всё можно сделать так, что и комар носа не подточит, перебил бармен, вроде не маленький, сам понимаешь, как дела делаются.
Винсан, я не верю в эти схемы.
Винсан, я не верю в эти схемы.
А зачем в них верить? На них зарабатывать надо! Мне бар скоро будет приносить меньше, чем ставки на шоу. Бывают, конечно, и проигрыши, но очень редко.
Всё, отстань. Не в деньгах дело. Трумэн махнул на бармена рукой.
Правильно. Не в деньгах, а в их количестве. Твой «Сбитый лётчик». Винсан поставил коктейль перед инспектором. Наслаждайся.
Спасибо.
Не в деньгах? Хм, ты из-за карьеры беспокоишься? Винсан пристально всмотрелся в лицо Трумэна. Сколько лет ты при этих погонах?
Да, засиделся я в четвёртом классе порядком. Но и это не главное.
Так что же тогда? недоумённо спросил бармен.
Ты не поймёшь, улыбнулся Трумэн.
Не пойму? завёлся Винсан. Почему это?
Не поймёшь, и всё.
Вы только посмотрите на него, вновь завёлся Винсан, да я поумнее многих в вашем министерстве!
Справедливость.
Что?
Я говорил же, не поймёшь, ухмыльнулся Трумэн, помешивая коктейль соломинкой.
Я действительно тебя не понимаю. Справедливость в чём? Ты и так стоишь на стороне справедливости, ловишь всех этих падших аморальщиков. А то, что у тебя что-то не выходит или кто-то делает эту работу лучше тебя, так это вполне нормально. Не всем звёзд с неба хватать.
Во время этого спича бармена к стойке подошла высокая симпатичная девушка лет двадцати пяти. Одета она была не вычурно, скромно и со вкусом. Строгий деловой костюм, на лице ни следа биокосметологического вмешательства, не говоря уже о хирургической пластике. Леди приблизилась к Трумэну с боку, словно хотела сесть на соседний стул, и положила руку с изящным голографическим маникюром на барную стойку.
Исполнять закон и искать справедливости иногда обозначают совершенно противоположное, заявила она.
Вмешиваясь в разговор, незнакомка даже не взглянула на бармена, которому и предназначалась фраза, она вцепилась глазами в мимику инспектора. Трумэн удивлённо повернулся и стал рассматривать невесть откуда появившуюся леди.
Меня зовут Ангелина Митьюланд, не дожидаясь реакции мужчин, представилась женщина, нам нужно поговорить с вами, инспектор Трумэн.
Кирк на секунду замешкался, затем протянул Ангелине руку для рукопожатия.
Очень приятно Кирк Трумэн. Мы виделись раньше?