Это ваше мнение? Или присутствуют четкие убедительные доказательства? пренебрежительно скривился Лафарж и тут же громыхнул, увидев, что второй полицейский достал из портфеля лист бумаги: Никаких протоколов!
Мнение, месье Лафарж, пока только мнение слегка пристыженно ответил полицейский. Мы собираемся вести только личные записи.
Я угомонил адвоката взглядом.
Как таковая, встреча не состоялась. Почти сразу же месье Рейли начал вести себя странно. Я попытался наладить с ним контакт, но безуспешно, после чего вызвал персонал. А они уже вызвали мэтра Дюпре.
Почему именно его?
Потому что он психиатр и его кабинет находится рядом. Дальше Рейли забрали в клинику.
Вы лично знакомы с доктором Дюпре?
Да, знаком. Именно я дал его телефон персоналу клуба. Мне показалось, что месье Рейли нужен именно психиатр, а не гинеколог, к примеру. Что до отравления, то мы ничего не ели и не пили. Даже заказ не успели сделать. Но, возможно, сам Сидней что-то употреблял еще до нашей встречи?
Далее последовало еще несколько вопросов, после чего полицейские убрались восвояси. Из нашей беседы я понял, что полиции мне предъявить абсолютно нечего и они просто отрабатывают свою повинность. Вместе с Рейли на тот свет отправились все зацепки. У трупа уже ничего не узнаешь, судебной экспертизы как таковой пока толком не существует. Да и толку от нее, в общем-то, никакого. Яд не определят, а мою причастность к отравлению тем более. Ладно, проехали.
Но с полицией сегодня не закончилось. Чуть позже приехал Серж Лассар, сам комиссар муниципальной полиции Марселя, прямой начальник только-только убывших детективов. Выглядел он неважно: потухшие глаза, лицо осунувшееся, в общем, из молодящегося жизнерадостного и симпатичного мужичка превратился в настоящую развалину.
Вы прямо не в себе, мой друг. Я усадил комиссара в кресло и сунул ему в руку бокал с коньяком. Неприятности?
О-хо-хо Серж удрученно покачал головой. И не говорите, месье де Лавардан, и не говорите
Кстати, меня совсем недавно навещали два ваших молодых человека.
Месье де Лавардан Комиссар вскочил и виновато приложил руку к сердцу. Это формальность, не более чем формальность. Какого-то черта британское консульство встрепенулось, хотя им всегда плевать на своих, надавило на префектуру, поэтому пришлось изображать деятельность. Если они вели себя скверно, я так накажу стервецов, что они к вам на коленях приползут. Я хотел сам приехать, но, увы, меня вызвал товарищ министра. А потом префект, а затем
У Лассара стал дергаться уголок рта, а лицо уж вовсе побледнело. Видимо, беседы с начальством прошли, мягко говоря, не совсем в положительном ключе. Я даже стал побаиваться, что его сейчас разобьет удар.
Пейте, Серж После того как Лассар опрокинул в себя бокал, я немедленно налил ему еще. Вы же знаете, я не дам вас в обиду.
Все очень плохо. Мне пригрозили отстранением, кисло сообщил комиссар. В Марсель съехались все кому не лень. Такое началось Он махнул рукой. А скоро прибудет целая делегация, в том числе представители министерства внутренних дел и министерства иностранных дел.
Да, я читал газеты. Вам не позавидуешь. Но вы же настоящий профессионал! Я уверен, что вы очень скоро схватите убийц. Кстати, что там приключилось? Я толком ничего не понял: газетчики пишут какую-то чушь.
Я присел напротив и требовательно уставился на комиссара. Серж был мне обязан не только своим благосостоянием, но и своей нынешней должностью, так что требовательность имела форму приказа.
Ночью заживо сожгли японских циркачей, месье де Лавардан. Представляете, сожгли!.. немедленно доложился комиссар. Заперли, облили бензином и сожгли. Дальше хуже. Утром застрелили двух японских адмиралов: в том числе самого военно-морского министра. Но, к счастью, в обоих случаях убийца оставил следы. Да-да, мы подозреваем, что эти преступления совершили сообщники, а возможно, один и тот же человек.
Я невольно насторожился. Да чтоб тебя! Кое-что я оставил умышленно, но вдруг где-то все-таки лопухнулся?
Мы нашли место, откуда стреляли, продолжил доклад комиссар. С чердака дома напротив отеля. А там обнаружилось Серж протянул мне листочек бумаги с каким-то замысловатым изображением.
Что это? недоуменно поинтересовался я, смотря на рисунок. Какие-то каракули.
Это перерисовка изображения, которое стрелок оставил на месте преступления! Лассар внушительно поджал губы. Оно было нарисовано тушью на листочке бумаги. Профессор Дегу, я как раз от него, сообщил, что бумага и тушь китайские. Бумага так вообще древняя очень. А эта мазня обозначает Простите, это китайский иероглиф, обозначающий женский половой орган!
Что? Я с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться.
Да, представьте себе Комиссар покачал головой. Но это еще не все. Он протянул мне еще один листочек. А вот это нашли рядом с местом сожжения циркачей. Бумага и тушь тоже китайские, а сам иероглиф на этот раз обозначает половой акт, а точнее Он сделал паузу и возмущенно выпалил: Член!
Сдерживаться стало еще трудней. Дабы ввести полицию в заблуждение, я действительно оставлял листочки с иероглифами. Причем кусочки бумаги вырезал из дико раритетного китайского фолианта, чуть ли не времен династии Мин, который мне подарили на день рождения. Вырезал, а потом сам тщательно намалевал на них иероглифы, которые наобум срисовал из той же книги. Как раз для того, чтобы навлечь подозрения на китайцев, с которыми у японцев дикая вражда. Но никак не ожидал, что иероглифы будут обозначать член и вагину, ибо в китайском разбираюсь, как коза в нотах. Да уж, смешно и грешно, иначе и не скажешь.