Боги, как же я не заметила этого раньше? Дура слепая, никакой магический дар мне не помогает в самых обычных бытовых вещах. Уже все распланировала, уже всех облагодетельствовала.
Вы не хотите на меня работать? спросила тихо, сгорбившись на своем кресле.
Я прямо-таки увидела по его эмоциям желание сказать «нет». Сказать и выйти вон но он сдержался. Вновь поджал губы. Вздохнул тяжело и произнес совсем другое:
Мне нужна эта работа.
Я заметила подмену понятий, но не стала акцентировать и зашла с другой стороны:
А про какой долг шла речь?
Его эмоции полыхнули возмущением, но вида он не показал:
Я должен расплатиться за уничтоженный корабль: четверть брату и половину гильдии торговцев, я вспомнила, конечно, он же уже об этом рассказывал. Марус тогда еще сказал, что команда капитана не бросит и поможет расплатиться кажется, только мальчишка был так наивен.
И тебе обидно, что Хоруф бросил тебя с этими долгами, предположила я.
Будто я для себя старался, проворчал капитан. Будто не все вместе мы решили пойти в плаванье и поймать ту проклятую водную тварь, он бросил в мою сторону извиняющийся взгляд, но не прервал речи: Будто я делал это ради себя, а не чтобы защитить их, их детей и внуков! Будто это мне надо было рисковать всем ради их спасения!
Я вздохнула. Его обида была понятна:
Но совладельцем судна являешься ты, капитаном тоже, и на тебе ответственность за утонувший корабль
Да. Я сам во всем виноват, вздохнул он горько. Мне не следовало в это ввязываться с самого начала.
Возможно. Но тогда я не знаю, как долго еще я бы сидела в одиночестве на дне моря. Мне-то их действия принесли выгоду.
Вспомнила и цену вопроса и решила, что не так все и страшно:
Если будешь работать на меня, то к концу сезона штормов я заплачу тебе шесть золотых, предложила я баснословный гонорар, сможешь расплатиться со своими долгами.
Благодарю вас, госпожа, он склонил голову, но эмоции его все еще оставались ужасными: ярость, безысходность, почти ненависть. Я никак не могла понять, почему.
Что-то еще не так? спросила растерянно.
Все прекрасно, госпожа, опять короткий поклон и вспышка скрытого гнева.
Черт, эти экивоки мне надоели. Я напрягла свое ментальное чутье, пытаясь вспомнить то, как работала в пустыне с полуорком, вцепилась в эмоциональную сферу Гарта, которая окружала его словно аура, и прошипела сквозь зубы:
Говори уже! Что не так?
Н-нет, с трудом выдавил он из себя.
Говори! я уже шипела, не хуже змеи, Кракен косился на меня с веселым любопытством, сбивая настрой. Хватит этих твоих придворных премудростей, сейчас мы наедине, никто не узнает, что ты скрываешь. Говори сейчас же!
Вы узнаете, едва сумел выдавить из себя он, сопротивляясь моему давлению.
Твою ж дивизию!
Я и так уже знаю, я чую, я русалка ты не забыл? Я чувствую каждую твою эмоцию, вижу твой гнев, ненависть и безысходность. Я хочу знать, почему это с тобой творится? Я же дала тебе возможность расплатиться по долгам без особых хлопот
Он вдруг резко вскочил со стула, так что тот повалился назад:
Ненавижу! вскричал злобно. Ненавижу все это! Ненавижу ложь! Ненавижу притворство! Мне с самого рождения путь был заказан в помощники торговца. Младший сын, конечно, дело должно отойти к брату. Я же получил образование и хватит, иди ищи свое место. Если повезет женишься на наследнице какого-нибудь купца, получишь наследство. А пока прислуживай, угождай, ищи выгоду ненавижу все это!
Я только и могла открывать удивленно рот. Боже мой, а ведь я думала, что у нас хорошие отношения, что он помогает мне в пути, таскает коляску, подсказывает по доброте душевной и из личной симпатии. Я даже мельком думала, что он в меня немножко влюблен! А это он, оказывается, обслуживает клиента, как с детства выучен был. Любой каприз за ваши деньги.
Отец любил меня, вздохнул Гарт, чуть остывая, не стал неволить. Когда я обнаружил страсть к морю, во всем мне помог. Думал, я буду торговые караваны водить опять ярко вспыхнула ярость, ненавижу! Все эти договора, грузы, погрузки-разгрузки, налоги-поборы, связи с портовыми крысами, тому на лапу дай, этому ручку позолоти я сбежал от этого так далеко, как только мог. Сколько бы брат меня трусом не обзывал, сколько бы отец не выражал свое разочарование я знал, что хочу лишь моря и никаких этих проблем
Слабак, бросила я, откидываясь на кресло, поленце в костер его ненависти. Если уж разворошила улей, надо доводить до конца.
И вас я тоже ненавижу! вскричал он разозленно и замер испуганно, простите
Ничего, я поняла, хмыкнула горько. Только ты одного не учел.
Чего же? он спрятал руки за спину и смотрел на мыски своих ботинок, будто не взрослый мужик, а нашкодивший подросток эмоции всех нас делают моложе.
Я тебя ни о чем подобном не просила. Я скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула. Я не просила тебя мне прислуживать, угождать, пресмыкаться. Мне это вообще не требуется. Ты сам себе это придумал и принялся выполнять.
Но вы же сами сказали, что хотите сделать меня управляющим заметил он растерянно.
Такое ощущение, что тут должность управляющего при молодой вдове что-то вроде места штатного любовника, эдакой секретутки.