В арсенал Репин с нами не пошёл, выдал пропуска и сержанта Ерофеева с наставлением «не злоупотреблять». Кроме того удалось разорить Легион на заправленный под горло грузовик из муромского автохозяйства, двухсотлитровую бочку соляры и рацию, дабы наши странствия не затягивались, а ценная информация о ходе расследования оперативно поступала заказчику.
Как следует прибарахлившись, затарившись провиантом и немного вздремнув, с первыми лучами Солнца мы подобрали Павлова и выдвинулись навстречу приключениям.
Глава 4
Пищеварительный тракт свиньи прекрасен, он принимает от этого мира всё, что тот даёт, и превращает в говно. Овощи, корнеплоды, хлеб, икра, помои, антрекот по-бретонски он из всего с равным успехом сделает однородную каловую массу. В том числе и из человека. Конечно, сытая свинья предпочтёт что-то менее жёсткое, но она никогда не бывает достаточно сыта. Если тот, кто работает со свиньями, надолго исчезает, соседи первым делом берут грабли и идут проверять, нет ли в загоне пряжек, пуговиц, монет и других неперевариваемых вещей. Заокская пустошь давно стала таким загоном, и нам понадобятся чертовски большие грабли, чтобы разгрести тамошнее говно.
Бля! Не гони так! посоветовал Стас сидящему за рулём Павлову и крепче вцепился в сидушку, надеясь уберечь голову от очередной встречи с крышей кабины.
Разве нам не нужно спешить? спросил лейтенант, глядя на меня. Я думал, горячий след и всё такое.
Сбавь, согласился я со Станиславом. Так от нас самих горячий след останется. Эта колымага, наверняка, войну помнит, прояви уважение к мощам.
Будто, вторя моим словам, ЗиЛок закряхтел и стрельнул глушителем, отчего Павлов тут же лёг грудью на баранку.
Гляди, какой ловкий, оценил Стас и сунул руку за пазуху. А меня, похоже, зацепило.
Очень смешно, расправил плечи Лейтенант.
Мне казалось, ты спокойнее, заметил я. Или так только на привале?
Сократить вероятность поражения, минимизировав видимый силуэт при звуке выстрела это логично, разумно и не имеет никакого отношения к состоянию моей нервной системы. А она, кстати, в полном порядке.
Рад это слышать. Ты, главное, когда до реальной стрельбы дойдёт, силуэт не минимизируй слишком сильно. А то, знаешь, как бывает, на словах кремень, стальные яйца, а как жареным пахнуло, так и след простыл.
Об этом можешь не беспокоиться.
Я много о чём могу не беспокоиться, но обстоятельства, зачастую, мешают.
Ты с карамультука-то своего, кивнул Станислав на притороченную позади винтовку, стрелять приспособлен?
Это не карамультук, заявил Павлов слегка обиженно, а Штейр «Скаут».
Впервые слышу.
Не удивительно. Винтовка австрийская под НАТОвский 7,62.
Стволик не коротковат? глянул я в зеркало заднего вида. И чего это прицел так далеко поставил?
В самый раз ствол, лёгкий и разворотистый. А в прицел этот нужно двумя глазами смотреть, потому и стоит так, он малой кратности, два с половиной всего. Винтовка, конечно, больше для охоты загонной, чем для войны, но нравится она мне, удобная. А если прицел на шестнадцать поставить, то и поснайперить можно. Тоже есть, быстросъёмный. А ещё банку можно навинтить. Маскировать не маскирует, зато по ушам не бьёт. Ложе, кстати, в сошки раскладывается.
Толково. Смотри, как бы у тебя эту диковину заморскую не отобрали. Там, куда мы едем, народец ушлый.
Для ушлых у меня «Кедр» припасён, похлопал лейтенант по висящей на левом боку кобуре.
О, вот это дело, оценил Станислав. Дай посмотреть.
Нет. Личное оружие никому в руки не даю.
Суеверный что ли?
Ревнивый, предположил я. Чего, рожу кривишь? Признайся подрачиваешь на него?
Не отвлекайте от дороги, резко съехал Павлов с оружейной темы, но Станислав тут же вернул его в прежнее русло:
А у меня гляди какой, вынул он свой ПБ и прикрутил насадок. Нравится? Ну, я тебе свой подержать дам, а ты мне свой.
Блядь, прекратите, как-то неуютно почувствовал я себя, сидя между ними.
Не любишь оружие? удивился Павлов.
А ты любишь плоскогубцы?
Что? При чём тут плоскогубцы?
Это инструмент такой, для работы. Ну, любишь или нет?
Я даже не знаю...
Сейчас он тебе расскажет, встрял в беседу Станислав, что оружие такой же инструмент, и нехер его облизывать. Но ты ему не верь?
Это ещё почему? поинтересовался я, немного настороженный столь уверенным тоном.
Я же вижу, указал Стас на свои ясные очи. Ты тут вот распинаешься почём зря, а сам, когда ВСС свой чистишь, тряпочку мягкую под него подкладываешь.
С мягкой ткани детали мелкие не скатываются, в отличие от брезента.
Да, рассказывай. А помнишь, как ты «Пернач» свой покоцал о кирпичи? Так ты ж потом дня три то место на затворе пальцем теребил. Полировал, наверное.
Не было такого! возмутился я, сам того не ожидая.
Может, ты и в самом деле не помнишь. Это ж чистый рефлекс рука сама к любимой игрушке тянется, приласкать хочет.
Хуйню не неси.
Ну, конечно... гадко щерясь, охочий до беззащитных стальных тел извращенец выудил из рюкзака банку тушёнки и нарочито растерянно похлопал себя по карманам: Чёрт, куда я нож задевал? Кол, одолжи кинжальчик.
А поебаться не завернуть?
Да брось. Жалко, что ли? Это ж просто кусок железа.