Поверять тысячеликому сознанию свои мысли я не хотел и не собирался.
А затем раздался резкий звук.
И я, и Сенат среагировали мгновенно я перехватил поудобнее монтировку, а Сенат вскинул щупальца и пасти, готовый реагировать на опасность. Звук повторился; медленно, стараясь не дышать, я выглянул из серверной и выдохнул.
Это был всего лишь кот. Он тщетно скрёбся, пытаясь протиснуться внутрь через щель в двери с недвусмысленной надписью «Крыша»; при виде Сената он испуганно притих и попятился, поджав хвост.
А наш тихий убийца, выходит, и правда торопился. Едва ли «Гризли» могли забыть собственного кота на улице, следовательно его выпустил кто-то другой. К тому же, все остальные двери в здании были или заперты, или плотно затворены, и только эта была лишь некрепко захлопнута.
Я отблагодарил ныне осиротевшего кота тем, что впустил его внутрь сам же осторожно зашагал вверх по узкой лестнице.
Я отблагодарил ныне осиротевшего кота тем, что впустил его внутрь сам же осторожно зашагал вверх по узкой лестнице.
чтобы понять, что я вижу перед собой, понадобилось немного времени. Никакого ужаса, никаких расчленённых трупов или злоумышленника с пистолетом в руке. Всего лишь сервера и жёсткие диски, дотлевающие прямо на крыше. Я не увидел этого костра ещё снизу лишь потому, что тот находился по другую сторону от входа.
Занятно.
Тот, кто убил Умку, не хотел, чтобы обо мне узнали. Следовательно у меня нарисовался либо очень хитрый враг, либо очень странный друг. И что одно, что второе меня не шибко радовало.
Сервера сожгли недавно. Перегнувшись через бортики крыши, я попытался найти взглядом что-нибудь подозрительное просто на всякий случай. Однако, как ни старался, я не смог разглядеть ничего такого.
Уходим, вздохнул я. Пора.
Но не двинулся с места. Моё внимание приковал город, светящийся ночными огнями. Со всей этой беготнёй у меня даже толком не было времени заметить, как сильно он изменился. Сейчас он выглядел чужим. Либо же я себя в нём таковым ощущал появившиеся словно из ниоткуда многоэтажки, цветные вывески отовсюду и реклама всевозможных (в половине случаев связанных с Туманом) заведений моему взгляду всё это казалось аляповатым и совершенно не подходящим Питеру по тону. И, разумеется, как главный плевок мне в душу над всем этим высилась башня Крейнов.
Она была отлично видна отсюда, несмотря на то, что штаб-квартира «Гризли» занимала всего три этажа. Сотни горящих окон, если не тысячи от монолитного небоскреба буквально веяло жизнью, в отличие от той берлоги, на крыше которой я сейчас стоял.
Ты не уходишь, Сенат снова констатировал очевидное. Почему?
Я встрепенулся.
Просто думаю.
О чём, Готфрид?
Я посмотрел на переливающуюся в свете прожекторов башню Крейнов.
О том, сколько ещё домов останется пустыми.
С каких пор тебя волнуют другие люди, Артур Готфрид? глаза Сената выстроились во что-то наподобие пирамиды у меня на футболке так он обычно изображал удивление.
Я лишь раздражённо поморщился.
Уже давно не волнуют. А вот с каких пор ты стал читать нотации?
Мы знаем, как ты действуешь, Артур Готфрид, тихо прошелестел Сенат. Если бы та девушка осталась жива, ты сам убил бы её. Разве нет?
Сказал тот, кто опустошал континенты, я оторвался от бортика.
Это были прежние Мы. Теперь Мы пацифист.
Я закатил глаза. Разговор на тему ценности чужой жизни, конечно, в некоторой мере отвечал моим мыслям, но вести его хотелось не с тысячеглазым монстром, а с кем-нибудь более человечным. Развернувшись, я зашагал к выходу с крыши.
Нужно не забыть отправить деньги семье того парня.
И мы ехали сюда? Герда с изумлением разглядывала холл поместья Готфридов, пыльный и заброшенный. Ты притащил меня
Ага, притащил, коротко отозвался я. Что-то не устраивает?
Сенат понял намёк верно и не давал о себе знать с тех самых пор, как мы покинули штаб гильдии, а вот девушка внезапно разговорилась.
Да это же какая-то помойка, Герда сморщилась. Блин, ну и запах!
Я пожал плечами. Запах как запах. Как и в любом одиноком здании, где уже давно никто не живёт.
Герда не отходила от меня ни на шаг, ступая по скрипучим полкам и разглядывая пыльные стены, на которых когда-то висели наши семейные фотографии. Может, их забрали Крейны, а может, растащили на сувениры те, кто забирался сюда позже этого я не знал.
И что мы собираемся тут делать? Герда всё ещё брезгливо морщила нос, но всё-таки тащилась за мной. То, как я разметал в фарш её жениха, давало ей то, чего у неё не было без меня надежду. А потому я не церемонился и не спешил ей что-либо объяснять. Она никуда не денется, это видно.
Я лишь шагал вперед, к своей комнате, слишком уставший, чтобы что-то ей объяснять.
Может, потратим время на подготовку? Завтра у нас
Она резко замолчала, заметив, что я остановился и смотрю ей прямо в глаза.
Я хочу спать. А завтра наступит завтра.
Девушка сама не поняла, как дверь моей комнаты захлопнулась у неё перед носом.
Я же отложив монтировку, почти приросшую к руке, я уселся на голый пол и уставился перед собой. Почему-то мне захотелось снова посмотреть на старую выщербинку в стене. Она должна быть где-то тут, вот как сейчас помню