— Пока я не спас тебя из его когтей, — заметил Траск, — и не сунул в руки игрушку в виде художественной коллекции. Наверное, это судьба. — Он помолчал. — А теперь расскажи поподробнее, как ты очутилась у Джоанны.
— Утром она не пришла на собрание в «Апогей». Стюарт сказал, что ей нездоровится. Я дважды звонила. Она не ответила, и тогда…
Она замолкла, услышав звуки подъезжающего автомобиля.
— Мне кажется, к тебе гости, — сказал Траск. Алекса встала:
— Хотелось бы знать, кого это принесло в такой час?
— Сейчас выяснится.
Они обошли дом и увидели на подъездной дорожке поблескивающий «рейнджровер». За рулем сидел Фостер Редстоун, рядом — Уэбстер Белл. Завидев Алексу, Редстоун весь засветился улыбкой и легко выскочил из машины. Траск подумал, что никакая цена за художественную коллекцию отеля не покажется сейчас слишком высокой, поскольку в какой-то мере это помешало связи Алексы с этим прохвостом.
Следом вылез Уэбстер Белл. Он выглядел на десять лет старше, чем на презентации отеля.
— Как Джоанна? — спросила Алекса.
— Ей лучше. — Уэбстер устало улыбнулся. — Спасибо вам. Вот приехал поблагодарить. Ведь сегодня вы спасли ей жизнь.
— Она нуждается в интенсивном психиатрическом лечении, — грустно добавил Фостер. — Через некоторое время Уэбстер намерен перевести ее из госпиталя в специальную частную клинику.
— Вы уверены, что она пыталась покончить с собой? — Алекса задумчиво созерцала Уэбстера. — Может быть, просто по ошибке приняла слишком много транквилизаторов?
— Мне бы очень хотелось, чтобы именно так оно и было, — тихо сказал Уэбстер. — Но боюсь, что Джоанна действительно больна. Она все еще галлюцинирует.
— Доктор позволил Уэбстеру зайти к ней на несколько минут, — сказал Фостер. — Она бредила. Почему-то тревожилась по поводу своего дневника. Мы заезжали к ней домой, но не смогли найти. Вы, случайно, его не видели?
— Вы имеете в виду ее дневник «Измерений»? — медленно спросила Алекса.
— Да, — сказал Уэбстер. — Он вам там не попадался?
— К сожалению, нет.
— Мы пробыли в доме совсем недолго, — добавил Траск. — И кругом была такая суматоха. Как только Джоанну увезла «скорая», я позвонил вам, а затем мы тут же заперли двери и уехали.
Уэбстер устало потер щеку ладонью.
— Мне показалось, что она очень хотела, чтобы этот дневник был при ней.
— Я уверен, он стал бы источником успокоения, — добавил Фостер. — Мы с Уэбстером так надеялись его найти.
— Может быть, он в магазине? — предположила Алекса.
— Там его тоже нет, — Уэбстер вяло пожал плечами. — Я полагаю, она вспомнит, куда его положила… когда сознание прояснится.
— Если я могу чем-то помочь, пожалуйста, дайте знать, — сказала Алекса.
— Спасибо. — Уэбстер мягко улыбнулся и скользнул на переднее сиденье «рейнджровера». — Вы добрая душа, Алекса.
Фостер поднял руку в прощальном приветствии:
— Мира и душевного равновесия. Мощный двигатель автомобиля ожил. Траск взял Алексу за руку и повел обратно во дворик. Он был зол на себя.
— Черт побери, как нам не пришло в голову поискать дневник Джоанны? И это уже после посещения дома Лиз Гатри.
— Наверное, мы с тобой не такие уж опытные детективы, — успокоила его Алекса. — А кроме того, мы обнаружили у Джоанны один интересный журнал.
— Все равно в ближайшее время поговорить с ней не удастся.
— Боюсь, что и в отдаленное тоже, — сказала Алекса. — Ты слышал, что сказан Фостер? Белл собирается поместить ее в частную психиатрическую клинику.
— Причем неизвестно, нуждается она в этом или нет, — сухо добавил Траск.