— Что это?
— Очень интересное издание, — прошептала Алекса. Траск нахмурился:
— Не понял.
— Журнал называется «Памятники культуры двадцатого века». Номер годичной давности. Именно в нем напечатана знаменитая статья о подделках в «Галерее Макклелланд», где упоминается и мое имя.
Только сейчас Траск заметил подпись под бронзовой скульптурой: «Обман и мошенничество в» Галерее Макклелланд «?»
— Вот оно что, — протянул он.
— Эту обложку я не забуду до конца жизни. До сих пор иногда вижу ее во сне. — Алекса забрала у него журнал и, перелистнув, открыла страницу с загнутым углом. — Искусство двадцатого века Джоанну никогда не интересовало. К тому же журнал вышел год назад. Как ты думаешь, почему она держала его на столе в своей гостиной?
Траск прочитал вслух начало статьи:
— «Мир искусства потрясли слухи о мошенничестве в» Галерее Макклелланд «. Не исключено, что здесь замешана сотрудница, искусствовед Алекса Чемберс…»— Он встретился глазами с Алексой. — Ты сказала, что Джоанна пыталась извиняться?
— Да. Ты думаешь, это она звонила мне ночью?
— Предположить такое сейчас вроде бы ничто не мешает. Но зачем она это делала?
— Джоанна каким-то образом догадалась, что мы с тобой взялись вести расследование вместе, — сказала Алекса. — И попыталась разрушить наш союз, чтобы ослабить твои возможности. Значит, она боялась, что ты можешь докопаться до чего-то очень страшного.
Глава 27
Траск откинулся на спинку кресла и поднял глаза к звездам, сверкавшим над двориком Алексы.
— Из-за сегодняшней суматохи я не имел возможности сообщить тебе парочку новостей. Первая: в газетах Финикса и Тусона появились сообщения об открытии отеля.
Алекса вытянулась в соседнем кресле.
— Благожелательные, я надеюсь?
— Да.
— Твой отель назван воплощенной фантазией?
— А как же еще? — Он многозначительно умолк. — Там есть упоминание и о художественной коллекции.
— Это мило.
— Ты не рада?
— Я не собираюсь радоваться, пока в «Памятниках культуры двадцатого века» не появится статья, где коллекция будет названа самой лучшей экспозицией деко за пределами Нью-Йорка.
— И не меньше?
— Да, именно так. Потому что коллекция курортного отеля в Авалоне действительно самая лучшая за пределами Нью-Йорка. Одна из лучших в стране. Когда «Памятники» это подтвердят, я могу появиться на публике и приписать заслуги себе.
Траск задумался. Как воздействовать на издателей «Памятников», он пока не знал, но твердо решил попробовать. У него были знакомые из мира искусства.
— Траск, ты даже об этом и не думай.
— О чем? — простодушно осведомился он.
— О том, чтобы пытаться как-то заставить «Памятники» напечатать восторженный обзор коллекции отеля.
— Ты даже не позволяешь мне немного развлечься, — заметил он, оправдываясь.
— Это мило с твоей стороны. — Алекса улыбнулась. — Но давление на редакцию «Памятников» может привести к прямо противоположным результатам. Так что большое спасибо, но не нужно никакой суеты.
— Ты меня недооцениваешь, дорогая. Я умею давить очень мягко.
— Не сомневаюсь, что умеешь. — Она продолжала улыбаться. — Но забудь о «Памятниках». В данный момент у нас с тобой куда более важные проблемы. Какая твоя вторая новость?
— Оказывается, Редстоун — профессиональный мошенник.
Алекса хмыкнула:
— Надо же! А о тебе он всегда отзывался с таким восхищением.
— Я серьезно, Алекса. До приезда в Авалон Редстоун был известен во Флориде под именем Флетчер Ричарде. Там он обобрал группу пенсионеров-вкладчиков и слинял сюда, под крылышко Уэбстера Белла.
Она быстро повернула голову.
— Ты это серьезно?
— Да.
— Не могу в это поверить. Он же правая рука Уэбстера. — Алекса удрученно пожала плечами. — Я даже несколько раз с ним ужинала.