Ты пусти меня сегодня в свою горницу, я любить тебя буду, так любить буду, что вовек меня не забудешь, говорил он ей томно, а сам стал рукой по спине поглаживать, вызывая у боярыни сладкую рябь. Эх, по молодецкой силе-то как соскучилась.
Приходи, еле вымолвила боярыня, самой себе не поверив. Приходи на Копченый переулочек, там терем видный стоять будет. С левой стороны окошко открою в горницу.
Вот и славно. Чтоб готова была. Любить крепко-крепко стану, мурлыкал сладко Ярослав, поглаживая горячей рукой ее спину.
Та еще более задрожала. Никто ей никогда такого не говорил.
Да как зовут тебя, раскрасавица? спросил мучитель ее нежный, заглядывая в очи девичьи карие.
Любой зовут, не смогла отказать в имени молодцу, как заглянула в очи его серые. И поняла, что пропала. Тот смотрел на нее взглядом хищника, своего никогда не упускающего. Если решил, что она его будет, значит, так тому и быть. Прочитала то во взгляде его повелительном.
Люба любовь, значит, продолжал Ярослав как ни в чем не бывало, сразу заметив, что выиграл, во взгляде боярыни прочитал свою победу. Вот и буду любить тебя, да до утренней зорьки ласкать ночкой сегодняшней.
И резко отдернув руку, отошел прочь. Та аж чуть не упала, лишившись опоры горячей. Быстро опомнилась, что имя молодца не спросила, да обернувшись, не нашла уже. Людей больно много на ярмарке было. Да и никто молодца рядом с ней и не видел, будто не было его. Только знала Люба, что придет он сегодня, обязательно придет. Такие, как он, слов на ветер на бросают. Да и отметил он ее своим волчьим взглядом, как приговорил, никуда не денешься. Сама не пустит, так он сам в дом влезет.
Ну что? донимали Ярослава друзья, как только он к ним возвернулся.
Откроет окошко свое боярыня, гордо ответил новгородец.
Ну и ну, присвистнул Мстислав, я уже и сам стал разувериваться, уж больно долго ты с ней там шептался.
Ты погоди, остановил друга Радомир, пусть он после ночки с боярыней принесет вещицу ее личную, чтобы мы точно знали, что не обманул. Пусть принесет бусики ее, что на ней сейчас, малахитовые.
Да не любят молодухи, чтобы вещи их личные брали, мужей боятся, строго ответил Ярослав.
Ничего, не маленькая, скажет муженьку, что потеряла на ярмарке, не унимался Радомир. А то как докажешь, что бывал у нее, а?
Ладно, принесу, согласился Ярослав. Не хотел позориться перед другом старшим. Хоть тот и был по булаве лучшим, пока Ярослав опыта набирается в сложном для него оружии, но по жёнкам новгородца никому не обскакать, даже другам верным.
Глава 2
В доме купца Никиты Кузьмина все стояло вверх дном. Сундуки посреди комнат распечатаны, тряпки на полу валяются. А все потому, что глава семейства, Никита Емельянович, собирался отплывать с другими купцами в Корсунь дальнюю, дабы торговлю славную ладить. Все в доме суетились да шумели, давая друг другу указания, кроме одной девицы, дочери самого купца, Святославы. Сидела она у окна грустная, опечаленная. Щеки раскраснелись после рыданий долгих. Любила Святослава отца своего. И не могла отпустить в столь долгий путь. Хоть отец обещался до зимы воротиться, все равно полгода ждать долгий срок. Ранее он только по Руси торговал, да на месяц-два хаживал, а тут в Заморье собрался. И не было на душе дочери его старшей радости. А няньки да служанки все шуршали по дому одеждами и утварью, нужной в плавании.
Вот и вечер наступил. Посадил Никита Емельянович семью свою у стола прощального да обратился к ним.
Отплываем мы на зорюшке утренней, поэтому я должен уже сегодня на корабль пойти, чтобы завтра не задерживать. Таков указ нашего старшего.
В ответ купцу тишина. Святослава сидит бледная, как полотно, а сын младший еще мал, чтобы понять, что батя надолго уезжает, всего шесть годков ему только исполнилось.
Ты, Святослава, за главную остаешься, обратился купец к дочери, хоть и знал, как больно той слушать речи его, так сильно батюшку своего любила. Поэтому и замуж еще не шла, хоть пятнадцать годков уже стукнуло и женихов много хаживало. Боялась, что батюшке без нее грустно и одиноко будет, вот и не решалась его оставить.
Будешь за челядью приглядывать, продолжил купец, невзирая на молчание дочки, порядок в доме чтоб был да хозяйство не померло. Смотри, чтобы Ивашка свиньям и коровкам каждый день свежий корм клал да сено и воду менял.
Святослава лишь согласно кивнула наказам батюшки.
Смотри, чтобы меньшой брат твой читать учился да меньше голубей гонял по улицам, Святослава снова молча кивнула, а с тобой я тетку да дядьку твоих оставлю, чтобы присматривали да женихам от ворот порот давали до моего возвращения. Да еще Степан за тобой приглядывать будет и везде хаживать, чтобы не уволокли мою девицу охотнички до молодушек. Смотри, Святослава, честь свою береги. Коли полюбишься кому, моего возвращения жди, из дома не смей уходить без моего на то разрешения. Коли прознаю, что честь не сберегла, сам не успел закончить свою суровую речь отец, как Святослава вскинулась из-за стола, посмотрела взглядом гордым на батюшку любимого:
Все обо мне печешься, батюшка, али не ты меня воспитывал? Али не матушка меня учила девичьим уставам? А если не доверяешь мне, зачем тогда так далеко собрался? Зачем дочку свою единственную оставляешь? На что оставляешь и не выдержала Святослава, расплакалась. А потом кинулась к себе в горницу по лестнице, оставив за столом отца сидеть с сыном младшим да с дядькой и теткой. Это и была вся семья купца, женка-то еще при родах сыночка померла. Больно поздно они его надумали. Да, видно, судьбе так угодно было.