В других творческих домах тоже были серьезные силы, но все мы смотрели в сторону Питера, где под руководством Саши Белинского процветала «капустная» сборная: Рэм Лебедев, Валя Ковель примадонна, Сережа Юрский, Кира Лавров, Сергей Боярский папа (Мишка Боярский тогда был классе в четвертом, но уже, по-моему, в усах и шляпе).
Александр Аркадьевич Белинский удивительная фигура на театральном небосклоне. Казалось бы, не может быть фигуры на небосклоне. На нем могут быть только звезды разной величины и космическая одноразовая творческая пыль. Но нет, Саша Белинский фигура на небосклоне. Он помнит все, он знает всех, он любопытен и любознателен, он талантлив и мудр при абсолютном детском наиве он пишет и говорит с экрана от лица старого сплетника, но никогда не врет, не вспоминает о своих встречах с Мольером, хотя они могли бы быть, если бы были, он незлопамятен и остроумен.
Так вот, когда мы привезли в очередной раз «капусту» в Ленинградский Дворец искусств и Белинский брезгливо-доброжелательно нас приветствовал, он сказал: «Конечно, Шура, все это мило, у меня, конечно, помощнее, но вывести с матерными частушками инструктора райкома партии я не потянул бы».
Так вот, когда мы привезли в очередной раз «капусту» в Ленинградский Дворец искусств и Белинский брезгливо-доброжелательно нас приветствовал, он сказал: «Конечно, Шура, все это мило, у меня, конечно, помощнее, но вывести с матерными частушками инструктора райкома партии я не потянул бы».
Приезжая с гастролями, мы дико волновались как пройдем. А надо сказать, что питерцы появлялись у нас и мы наведывались к ним довольно часто Александр Моисеевич Эскин исправно «челночил» нас туда-сюда. Обычно был бешеный успех. В первых рядах Товстоногов, Акимов, Вивьен, Меркурьев, Райкин... А потом банкетик. И однажды на банкете Аркадий Исаакович говорит: «Ребята, замечательно, потрясающе, очень весело. Но вообще этим заниматься не надо». «Как не надо?» удивились мы. «То, что вы делаете, я тоже мог бы, но не могу. Вы этот пар выпускаете здесь, внутри нашей келейности. А его надо тратить на профессию». И он был прав. Но мы продолжали этим заниматься. Все мои телевизионные опыты родились из недр Дома актера.
В Доме на Арбате, казалось, невозможно создать ту же атмосферу, что была на Тверской. Все-таки здание холодное, министерское. Но Маргоша Эскина это сделала.
Александр Моисеевич Эскин уникум, феномен. Он сам или его незримый дух всегда присутствовал на 5-м этаже старого Дома актера. И с Маргаритой то же. Она ведь работала и на телевидении, и еще в ста местах. Но генетика привела ее сюда. И когда она села в «свято место» в кресло директора Дома актера, она как будто окунулась в свою теплую ванну. Только она держит Дом при сегодняшней ситуации за окном, бесконечных муках со спонсорами... Есть главное престолонаследница Маргоша, и в Доме по сути, по духу, по отношению все абсолютно то же самое.
Ей тяжко, потому что нет финансового крыла Всероссийского театрального общества, она мечется в добыче денег. Надо же понимать артист платить не привык Ведь жизнь артиста это поиски заработка и халява. И Маргарита это знает и старается. Старается не стареть, старается успеть, старается собрать всех под свое крыло наша любимая наседка и пионервожатая.
Часто слышишь: как хочется отдохнуть от своих! А потом идут в какой-нибудь клуб и так тошно становится. Артисты это такие своеобразные животные, и у них должен быть свой вольер Дом актера. Там и старые львы, и юные зайцы, и вальяжные лисы. Отсюда ни с чем не сравнимая атмосфера: и шутки, и глупость, и драки впустую, и слезы, и амбиции, и нарочито громкий смех все соединяется в симфонию-какофонию, и получается дом артиста. И это замечательно!
Время диктует закуски и шутки, все остальное прежнее. И не нужно этого старческого: «А вот в наше время...» Все так же.
Мой вклад в досуг театральной общественности велик, но, к сожалению, мало оценен и эфемерен. А очень хочется оставить где-нибудь глубокий след. Не наследить, а оставить. Сегодня в веках можно зафиксировать себя только через рекламу.
Из рекламы ресторана Дома актера:
«Большинство рецептов сохранились еще от ресторана ВТО. Это, например, изысканные «судак орли», «бризоль», котлеты «адмирал», которые в свое время на улице Горького заказывали Плятт, Утесов, Яншин... «Сельдь по-бородински» ароматное филе селедочки в густом орехово-томатном соусе блюдо с особой историей, его рецепт придумал знаменитый Яков Розенталь, бывший директор ресторана, которого друзья прозвали Борода. Также в меню вы найдете хорошо знакомые современные фамилии: одна из самых роскошных закусок носит название «Большой привет от М. А. Эскиной (директора Центрального Дома актера)», «Омлет по-ширвиндтовски» готовится по рецепту, подаренному самим Александром Ширвиндтом».
Рискуя поиметь неприятности от моего друга-ресторатора Владимира Бароева, конспективно изложу рецепт омлета. Он крайне демократичен. Изобретен мною в период домашнего одиночества, когда все домочадцы на даче.
Открывается холодильник и смотрится в него. Выгребается все лежалое, скукоженное, засохшее и чуть-чуть поникшее (категорически выбрасывается гнилое и плесневелое).