Наверное, она засыпала. Никогда прежде такие мысли наяву к ней не приходили.
Давным-давно, когда Сашка была маленькой, ей хотелось найти себе папу. Не того, который ушел и живет где-то там, ни о чем не заботясь. Настоящего, который поселился бы с ними в одной квартире. Сашка беззастенчиво «сватала» маму за всех более-менее симпатичных дяденек, и «жизнь при папе» представлялась ей сплошным праздником.
С тех пор прошли годы. У Сашки ныло сердце, когда она думала о маме и Валентине. Он обманул ее один раз может обманывать и дальше. Мама это понимает. Но все равно говорит с ним на кухне за чашкой остывшего чая, они сидят, почти соприкасаясь головами, и говорят, хотя миновала уже полночь
Ночью был мороз. Лужицы поблескивали; сквозь теплые носки, сквозь подошвы кроссовок Сашка чувствовала, какой холодной сделалась земля. Бежалось легко давали себя знать каждодневные тренировки. У входа в парк горел один фонарь, маячил старик-собачник, Сашка кивнула ему, как давнему знакомому
В парке кто-то был. Стоял на дорожке, переминаясь с ноги на ногу в спортивном костюме и ветровке, в кроссовках, как и Сашка. Ей пришлось подойти почти вплотную, чтобы узнать его.
Это был Конь. Ванька Конев, ее одноклассник.
Привет. Побежали?
Сашка ничего не сказала. Конь пристроился рядом, почти дотрагиваясь рукавом до ее рукава. Когда ткань их курток все-таки соприкасалась, получался резкий шелестящий звук: вжик-вжик.
Сашка бежала, привычно огибая лужи. Иван два раза поскользнулся, один раз проломил тонкий лед и вляпался в воду. Но не отставал.
Ты каждый день бегаешь? спросил, задыхаясь, на бегу. У меня дед, ну, у него бессонница, он собаку выгуливает, говорит: девчонка из вашего класса каждый день гоняет как сумасшедшая в пять утра Ой!
Он споткнулся о выступающий корень и чуть не упал.
Ты спортом занялась? Что-то я не замечал за тобой Или волю тренируешь?
Тренирую.
Я так и подумал почему-то Они пробежали всего два круга, но Иван уже запыхался.
А ты? соизволила спросить Сашка. Ты что тренируешь?
Тоже волю, серьезно ответил Конь. Лежал бы сейчас в постельке, дрыхнул бы
Он замедлил шаг.
Может, хватит?
Сашка остановилась.
Небо было усыпано звездами, яркими, как подсвеченные прожектором стразы. Иван раскраснелся, тяжело дышал, смотрел нахально и весело.
Странная ты, Самохина. Вещь в себе. Человек в футляре. Теперь еще бегаешь. Дед говорит каждый день, в пять утра Может, ты закодированная принцесса?
Он говорил, чуть усмехаясь, нервничал и боялся показаться смешным. Он сам был «вещь в себе», мальчик, нацеленный на успех. Победитель олимпиад и пожиратель фантастики, скуластый, с темными вьющимися волосами, в рубашках, всегда тщательно выглаженных матерью и сестрой, щеголь, в шестнадцать лет умеющий повязывать галстук тремя способами
Сашка смотрела на него и думала только об одном: сейчас ей надо пойти в кусты. Немедленно. Иначе ритуал будет нарушен, да и до дома она, если честно, уже не дойдет.
Конь, подожди меня у входа.
Он не понял. Продолжал говорить, лукаво улыбаясь в полумраке, нес ерунду про закодированную принцессу и о том, что ее необходимо раскодировать.
Конь, иди и подожди меня! Я сейчас приду!
Он не понимал. Идиот. Самодовольный болтун. Время шло, пробежка закончилась, но ритуал не был завершен.
Мне надо в кустики! выкрикнула Сашка. Пописать мне надо, понял?
Когда Сашка вышла из парка, у входа никого не было. Ни старичка с собакой, ни Конева. Только цепочки следов тянулись по заиндевелой траве.
Валентин уехал. Сашка понадеялась навсегда, но не тут-то было. Новый год они встречали втроем в семейной атмосфере, с шампанским, с елочкой, которую мама наряжала сама и Сашку даже не подпускала.
Всю ночь во дворе бахали петарды. В половине пятого утра, когда мама и Валентин все еще смотрели по тридесятому местному каналу «Иронию судьбы», Сашка надела сапоги (бегать по снегу в кроссовках она не решалась) и намотала шарф поверх куртки.
Ты все-таки идешь? спросил из комнаты Валентин. Ну и характер у тебя, Александра, завидую
Сашка вышла, ничего не ответив. Снег перед домом был усыпан конфетти, кое-где из подтаявшего снега торчали огарки бенгальских огней. Сашка пустилась рысцой.
Светились окна. Бродили веселые пьяные компании. В парке в сугробах валялись бутылки из-под шампанского. Сашка бежала, слушая, как похрустывает снег, чувствуя, как морозом прихватывает влажные ноздри, глядя, как тает в воздухе облачко дыхания. «Ну и характер у тебя, Александра, завидую». Тут у кого хочешь выработается характер. И хотя неочевидна и недоказуема связь между Сашкиным утренним сном и предынфарктным состоянием у чужого, в общем-то, человека Хотя уже на тот момент не чужого, нет Что-то случилось с мамой, что-то изменилось, она еще молодая, но ведь она не будет вечно молодой
Так вот. Хоть и недоказуема такая связь она есть, Сашка точно знает и обмануться не имеет права. Вот и замкнулся первый круг.
Сашка бежала теперь уже по своим следам. Старалась попадать ровненько, след в след. Сперва неосознанно. А потом с интересом. По кругу. След в след. Давно не видно было Ванькиного деда с его шавкой. Избавился от бессонницы? Или заболел, не выходит? С тех пор как романтическое утреннее свидание закончилось так постыдно и пошло, Сашка и Конь почти не разговаривали. Держались как обычно, сдержанно, равнодушно. Как будто ничего не случилось. Не вышло принцессу раскодировать.