Иногда мы собирались в этой комнате, а Августина наша горничная придумывала страшные истории про ходячих мертвецов или читала сказки Андерсена, которые мы очень любили. Я представляла себе героев этих сказок, их жизнь, обычаи, характеры и интересы. Я видела себя в замке Снежной Королевы и чувствовала то, что, возможно, чувствовала Герда, когда Кай предал её. Я ощущала себя такой же крохотной, как дюймовочка, когда окружающая жизнь казалась ей такой непонятной, такой большой и опасной.
Где же то ушедшее время? Неужели детство постепенно и незаметно уходит от нас? Мне стало вдруг очень грустно, так грустно, что слёзы полились из моих глаз, и на этот раз я не сдерживала их. Вспомнив слова Августины, сказанные ею за праздничным столом, я начала машинально переставлять книги, ища то, что мне нужно. Книги стояли в идеальном порядке, как любила Сесилия по размеру и по тематике. Они были гладкими в глянцевом переплёте, от некоторых из них пахло типографской краской. Сесилия обожала книги и всё, что было связано с ними, так как являлась натурой тонкой, загадочной и не всегда доступной для обывателей. Мне казалось, она смотрела на книги, как на живые существа, которые могли поддержать её в трудные минуты борьбы и сомнений, и в этом я была похожа на неё. Только в этом, потому что в отличие от меня Сесилия была красивой, а я рыжеволосой веснушчатой дурнушкой. Я помню, как Сесилия крутилась перед зеркалом, примеряя на себя наряды Розы, естественно это происходило, когда наша старшая сестры была в длительных поездках по Европе. Бархатные кофточки, атласные ленты, длинные платья с кружевами всё было ей к лицу в отличии от меня. Мне шёл только зелёный цвет.
Среди книг Сесилии было много томов Гюго, он был её любимым писателем, если не больше. Он был её советчиком и учителем, и она с воодушевлением читала его книги. Всё это было когда-то, и всё это растворилось в небытии. В комнате Сесилии ощущалось её ненавязчивое присутствие: в книгах, в томике Библии на столе, во флаконах с духами, в одежде, висевшей в шкафу, той одежде, которая осталась после её ухода в монастырь.
Ощупью я прошла все книги, но никакого письма не обнаружила. Отчаявшись, наконец, я была уже готова поверить в то, что Августина что-то напутала. Однако когда я дотронулась до очередного тома Дюма между ним и какой-то книгой неизвестного мне писателя, мои пальцы нащупали лист бумаги. Я облегчённо вздохнула, ведь чтение письма являлось для меня незримым общением с сестрой, мне казалось, она была рядом, она наблюдала за мной, за каждым моим действием и понимала меня. От письма исходил тонкий аромат лаванды и розмарина. Я развернула исписанный аккуратным почерком Сесилии лист бумаги и углубилась в чтение.
«Мне кажется, однажды жизнь изменится к лучшему, а пока мы живём и не замечаем, что вокруг нас столько перемен. Лили, ты думаешь, что я легкомысленная особа, склонная к кокетству и не видящая ничего дальше своего носа? До недавнего времени, и я думала точно так же. Но я стала другой. Трагическая смерть отца повлияла на меня так сильно, что окружающее кажется мне не таким, как раньше. Солнце светит по-прежнему, моя дорогая Лилиан, но не для меня. Смерть близкого мне человека настолько потрясла меня, что земное существование видится мне временным явлением. Здесь нет ничего постоянного ты, Бертран, мама, Роза, наша маленькая Берта и даже я Всему этому однажды суждено будет исчезнуть навсегда. Что же ожидает нас после смерти? Пустота? Человек не привык к пустоте, ибо по природе своей он деятелен, он находится в вечном движении и поиске. Представь себе жил человек, смеялся, имел свои взгляды и привычки, достоинства и недостатки И вот в одночасье его не стало, он превратился в прах, в груду пепла никчёмную и бесполезную. Лили, ты никогда не задумывалась над этим? Прости, что пишу тебе обо всём, что меня так волнует, но я не могу иначе. Мне хочется поведать тебе ещё очень многое, но я ограничена во времени. Прощай, моя младшая сестрёнка, я покидаю этот светлый дом, в котором прошло моё детство и отдаю свою жизнь Христу. Ещё раз прости меня, ведь я понимаю, как больно тебе расставаться со мной. Твоя Сесилия».
Несколько минут после прочтения я стояла потрясённая переменами, произошедшими в душе моей сестры. Ничего не предвещало этого, и, тем не менее, всё чаще и чаще я ловила себя на мысли о том, что, скорее всего, душа Сесилии изменялась постепенно, с годами, и вот, наконец, настал кульминационный момент, который вылился в осознанное решение. Что она думала в последние дни перед уходом? И почему она ушла тайно, чтобы об этом узнали лишь спустя время? Ответов не было, от навязчивых мыслей голова моя была опустошена.
Однако мысли мои были внезапно прерваны, так как в тот момент кто-то слегка дотронулся до моей руки, я обернулась. Роза в великолепном голубом платье с кружевным воротничком и большими круглыми пуговицами на груди стояла рядом со мной. Её чёрные волосы были зачёсаны назад и заколоты на затылке, она выглядела вполне привычно, но по сравнению со вчерашним свадебным одеянием это был явный контраст. Осознание того, что Роза уже замужем дошло до моего ума только сейчас.