Целесообразно отнести все человечество к одному виду: род «Homo», вид «sapiens». Человек был назван гомо сапиенс (человек разумный), а неандерталец «Homosapienssapiens» (человек современного анатомического строения). Ученые говорят: «Ни одно существо не может позволить себе стоять над другим существом, насколько большим бы не было их различие в развитии.»»
Доктор Вильгельм Хааке в брошюре «Человеческие расы» говорит об этом следующее, стр.7:
«Среди родства системных организмов особую важность представляют те, которые находятся в самом низу, они больше не делятся на подрода. Те рода, которые мы можем назвать прародами, родами без подродов, как последняя единица системы организмов мы будем называть расами, потому что этот термин правильно понимается в самых широких кругах людей. Те, кто разводит голубей, кур, кроликов, собак, лошадей и крупный рогатый скот и не меньшей мере крестьяне или садовники, даже любители скачек они все точно знают двоякое: во первых особи, принадлежащие одной расе, используя народное выражение, должны быть похожими, как одно яйцо другому, и группа растений или животных одной расы на подгруппы уже больше не делится; и во вторых раса должна быть чистой или настоящей, не должна вырождаться, в расе должна быть высокая степень равенства между братьями и сестрами, между детьми и родителями, дедами и внуками. Раса это общность всех тех, показывающих такие свойства индивидуумов или отдельных особей, которые при спаривании друг с другом получают потомство с теми же самыми свойствами.»
Из приведенных выше примеров, хотя они и правильны, тому, кто хочет иметь ясное представление о термине раса, все же не все понятно. Во-первых, мы должны уяснить, для чего все это? Это значит, мы должны пояснить нашему сознанию, почему это настолько важно? Как непрофессионал, я уже говорил, что базовое понимание должно помочь нам, представителям разных народов/ кланов, рас лучше обращаться друг с другом, лучше друг друга понимать. Но этого простого и примитивного ответа на поставленные выше вопросы, чтобы полностью понять значение расового вопроса, недостаточно. По каким бы то ни было причинам (будь то политические мотивы или общественные) соответствующие знания о расах очень плохо распространялись (и сегодня ситуация выглядит не лучше). Среди всех средне образованных и даже «образованных»* немцев (впрочем, не только среди немцев) просто отсутствуют элементарные предпосылки для формирования ясного представления в этой значительной науке о народах и расах. Сюда же еще относятся ослабленные способности наблюдать и воспринимать, отсутствует внимательность к множеству действительно важных для нас вещей. Многие из нас сегодня могут судить о расе только то, что это лишь четкое разделение (оно одновременно и самое простое) между темно и светлокожими людьми/расами. Но даже эти представления не полны, потому что, например, «желтый» цвет кожи не является желтым, а желтый цвет кожи означает только, что этот цвет немного светлее, чем черный цвет кожи. Итак, как говорит Ханс Ф. К. Гюнтер: взгляд современных людей как образновидящий не воспитан. И здесь нам не обойтись без помощи лучших исследователей рас. Понятнее всего для новичков в вопросах рас, чем все другие специалисты, выражается профессор доктор Ханс Ф. К. Гюнтер; «Наука о расах немецкого народа», стр.2:
«Каждый, кто в первый раз слышит о европейских расах и понимает, что между ними есть основательные различия или, что все европейские народы являются расовыми метисами, каждый, кто в первый раз узнает, что в его ближайшем окружении ясно видимы расовые явления, сначала приближается с недоверием к новой науке, из утверждений которой ему до сих пор так мало или вообще ничего очевидного не бросалось в глаза. И все же это очевидно, да, действительно достаточно заметно. Только этого нет в каждой инструкции к наблюдению; в своей повседневной жизни мы направлены на то, чтобы замечать только то, что тот или иной в той или другой ситуации делает, что он делает против нас или для нас, что он делает благоприятного, мешающего, удобного или неудобного. И даже тогда, когда мы не думаем эгоистично и наблюдаем, то видим европейца в человеке, который не очень похож на еврея, и воспринимаем это раньше, чем он о его расовой принадлежности узнает. Мы всегда вначале видим его как представителя своего народа, своего положения, своего племени, своего рода, своего объединения и района, и только самым последним мы замечаем, блондин он или шатен, высокий или низкий, с широким или узким лицом. Рипли в 1910 году в книге «Расы Европы» сказал: «С того момента, когда человек появляется на свет, находится он в кругу целого ряда окружающих его влияний, которые хотят воздействовать на него с умопомрачительной силой. Ближе всего вокруг него находятся семейные узы, потом следуют связи и предубеждения сословия, затем следует круг партийной жизни и церковной веры. Вокруг всего этого находится языковой круг. Жизнерадостность народности, которая еще дальше лежит вокруг этих вещей, так же сильно является результатом исторических и общественных причин, как любая из окружающих вещей, исключая только семейные узы. Раса человека может пересекать все эти круговые линии под прямым углом. Она располагается под всеми другими слоями. Она (раса) так называемое сырье, из которого образованы все эти жизненные слои. Она может быть движущей силой, определяющей силу значения и силу действия, как особенность нити определяет материал, в который она соткана. Она, раса, может действовать независимо от всех других вещей, поскольку она одна лишена запутанного влияния человеческой воли и людского произвола. Раса показывает то, чем человек является, все другие отдельные силы показывают, что человек делает.»