Самострел был странный. Прежде всего Навко попытался представить стрелу. Нет, стрела не войдет или она должна быть очень короткой и толстой. Взгляд скользнул по лавке, где лежал пустой мешок. Там было еще что-то небольшое, круглое. Навко взвесил в руке странный предмет. Шарик но не круглый, как показалось, а продолговатый, вроде капли. И очень тяжелый не железо, но и не золото. Неужели этим стреляли? Но ведь такая капля недалеко улетит!
Кобник продолжал толковать что-то про Кея Аргаджуна да про Кея Рамая, которым боги оружие даровали, да не простое, а божественное, и что оружие то спрятано по сей день, а вот как найти его, про то он, Кобник, не знает, но узнать попытается. Навко криво усмехнулся: Ямас, похоже, не откровенничал с братом. Железный самострел не удивил, но, подумав, Навко решил прихватить его е собой. Вдруг пригодится!
Прощаясь с Кобником, Навко на всякий случай предупредил, дабы тот и думать забыл покидать свой зимовник. Встречаться чаклуну с Уладом нельзя, иначе тот может сболтнуть о Ямасе. Для верности Навко рассказал о десятке конных повстанцев, которые заехали погостить в деревню. Кобника задергало от страха, а Навко прикинул, что одного из этих парней следует немедленно послать к Велге. Правительница должна знать о мятеже в Савмате. И вновь странная мысль посетила его: кому все же он, Навко-подкидыш, служит? И кого предает?
Уже у самого порога он остановился. Что-то не давало покоя. Не будущая встреча с Уладом, не Велга и даже не Алана. Еще одна мысль, даже не мысль мыслишка. Странненькая мыслишка. И страшненькая. Навко обернулся и самым наивным тоном поинтересовался у хозяина, правда ли, что не всякого чаклуна можно убить. Кей Улад очень интересовался Сваргу, как говорят, служит один злой колдун.
Кобник взволновался чрезвычайно. Он задергался, закивал пегой бородкой. Посыпалась привычная скороговорка. Да, да, да, господин Ивор прав. Чаклуны, конечно, тоже люди, но сильный чаклун о себе заботится, себя бережет. Он и удар заранее почувствует, нож в сторону отведет, и стрелу отведет, и меч. А нужен против злого чаклуна нож не простой, а заговоренный на крови заложной да на свежей могиле, а иначе злого чаклуна никак не убить. И доброму-доброму Кею Уладу надо заранее озаботиться, ибо дело это долгое, дело это опасное
Навко, все еще колеблясь (уж больно страшноватой была мыслишка), не спеша достал из-за пояса нож, бросил его на стол и, кивнув на прощание, вышел не оглядываясь.
Валин встретил его шумом. На улицах и площадях собирались толпы, люди громко разговаривали, даже кричали, вовсю шла бойкая торговля. Навко прислушался и понял: война! Кей Улад собирает войско. Точнее, войско уже собрано, оно стоит в лесах за Валином, но Кею нужны новые кметы, и в город со всех сторон сходились молодые парни со всей земли улебской. Во дворце же с утра собрались валинские дедичи и о чем-то беседуют с наместником. О чем говорили разное, но все соглашались, что не иначе о войне.
Все оказалось правдой. Встреченный у входа во дворец Лапак, дыхнув перегаром, доложил, что совет идет уже не первый час, в Кеевы покои никого не пускают, даже страже ведено уйти. Навко немного подумал и рассудил, что сейчас к Уладу идти не стоит. Длинные бороды валинских дедичей, носивших, как и Антомир, большие лохматые шубы даже в летнюю жару, его раздражали. В толпе разговора с Кеем не будет, кроме того, Навко скакал всю ночь, все утро и здорово устал.
Не успел он зайти и сбросить плащ, как в дверь постучали. Даже не постучали поскреблись. Навко вздохнул от Падалки не спрячешься!
Ты приехал! Ты вернулся, мой газда! девушка даже засмеялась от радости и деловито принялась снимать с Навко сапоги. Затем помогла умыться, переодеться и принесла свежего кваса. Навко глядел на суетящуюся Падалку и думал, что девушка всем хороша красива, умна, его любит. Холопка? Так ведь и он из холопов! И страшная мысль вновь посетила его, но уже не во сне, а наяву. Зачем ему Алана? Что ему надо от девушки? Может, ей с Упадом и не так плохо. Может, совсем неплохо
Падалка между тем рассказывала «своему газде» новости. Несмотря на усталость, Навко заставил себя слушать. Впрочем, ничего тревожного не было. Прожад уехал к войску. Кей Улад несколько раз спрашивал, не вернулся ли палатин Ивор, да не просто спрашивал, а с нетерпением. Об Алане известно лишь, что в последнее время девушка грустна, а вот отчего, никто не знает. Переспрашивать Навко не решился.
Ты устал, газда! Падалка покачала головой и принялась взбивать подушки. Сейчас ты будешь спать. А потом я зайду к тебе, и ты будешь любить меня всю ночь
Навко не возражал, но сейчас хотелось спать, и он махнул рукой, прося оставить его в покое. Но Падалка не ушла. Сев рядом, она стала гладить Навко по голове, приговаривая, что ее «газда» сейчас уснет, будет видеть хорошие сны и проснется веселым. Голос девушки становился все тише, все дальше, и вдруг послышался другой громкий и немного удивленный:
Ивор?! Т-ты уже вернулся? Чолом! Сон сгинул. Навко открыл глаза, привстал, затем вскочил, накидывая плащ: