— А сколько лет Эмомиру?
— Эмомир существовал всегда. Я как ученый подозреваю, что он гораздо древнее мира реального. Первобытный страх, который ты поверг на площади, древнее любого из созданий Реала. А вот эмо-королевству пять лет с хвостиком — по меркам реального мира, конечно, поскольку здесь понятие времени отсутствует. Пять лет назад Создатель призвал в этот бесхозный мир великую королеву Маргит, чтобы она навела порядок и правила здесь до прихода Эмобоя. А что будет дальше, знает только Королева — хранительница Великой книги.
— А что, Книга и правда — комикс? — улыбнулся Эгор.
— Да. Но это великий комикс предсказаний Создателя.
— И что за порядок навела эта Маргит?
— Когда Королева прибыла сюда со своей верной гвардией, Эмомир являлся взору безобразно многоцветным, наивным и неискушенным. Но вместе с добротой, наивностью и прочими невинными и слабыми тварями типа радости, умиления и вдохновения здесь разрослись и стали активно их поедать различные чудовища — грусть, презрение, отвращение, страх и стыд. Королеве удалось разогнать монстров и запереть их в темных подвалах.
— В Эмомире есть диссиденты? — вклинился в разговор Тик-Так.
— Скорее уж маньяки-убийцы, которые, хвала Создателю, сидят теперь за решеткой.
— И чем вы их кормите? Эмо-кидами? — не унимался клоун.
— Зачем эмо-кидами? Астеническими эмоциями, которые попадают к нам из реального мира. Их в нем так много, что проблем нет вовсе. Как известно, отрицательные, астенические эмоции тормозят все процессы в организме, вот чудовища и спят почти все время.
— Ага, особенно сонными оказались эти два добряка, которые чуть не слопали меня на площади, — язвительно сказал Эгор.
— Нет, это совсем не то. Эмомир безграничен. Эти монстры — пришельцы, появившиеся только вчера, и они реально страшнее всех, виданных доселе. Королевская гвардия с ними не справилась бы.
— Банда ленивых алкоублюдков, — вставила свое слово Мания, которая вытащила из уха один наушник и прислушивалась к разговору.
Кот бросил на нее неодобрительный взгляд.
— Кстати, эти твари сожрали кучу невинных паззеров, — сказала кукла.
— Шиздить эмо — это круто! — пропел Тик-Так и осекся, взлянув на остановившихся Кота и Манию. — Извините, вырвалось. Слава Эмобою, спасителю славных паззеров! — ерничал клоун.
— И правда. Спасибо тебе, Эгор, от всех кукол эмо-кидов, — просто сказала Мания.
Эгор смутился.
Впереди показалось какое-то пустое пространство очередной площади, тускло освещенной розовыми фонарями.
— А зачем вообще спасать этих кукол? — не унимался клоун. — Для них, по-моему, поуничтожаться — одно удовольствие! Вон какую они бойню устроили на площади. Ужас! А эта чертова кукла, которая себе сердце вырвала? Ведь помрет же, ДУРа.
Мания обиделась.
— Сам дурак. Нельзя ругать кого-то за искреннее проявление чувств. Кукла не помрет, куклы от этого не умирают. Они умирают, когда о них забывают. Подлатают ее, и будет она вечно страдать от неразделенной любви к Эмобою с полным на то основанием. Но в этом и есть смысл ее кукольного существования. Ясно? — Как божий свет. Все позеры — идиоты, что в Эмомире, что в Реале, — констатировал клоун.
— Судя по безобразной драке — да, можно так сказать. Но только заваруха эта — всего лишь спектакль в честь Эгора, — сказала кукла.
— Фига себе, хеппенинг с отрыванием конечностей, — присвистнул клоун.
— Ну, может, ребята чуть перестарались, зато от души. Весело же получилось?
— Да уж, — сказал Эгор. — У нас эмо-киды не такие веселые.
— Так ведь это Эмомир, здесь все по-другому.
— Если ты закончила, Мания, я продолжу свой рассказ, — вкрадчиво сказал Кот, злобно щурясь из-под очков. — Тем более что я тоже хотел поговорить про кукол эмо-кидов.