Я просто ищу любовь и пока не сдалась. Хочу сходить с вами во дворец. Ты же знаешь, Мания любит компанию.
Эгор сказал:
— А мы пока во дворец не идем, у меня есть дела поважнее.
— Я все равно пойду с вами, — не сдавалась кукла.
— Пускай идет, сир, так нужно. Терпеть не могу кукол, но так написано в Великой книге.
— Я не против, — сказал Эгор и неожиданно для себя сорвался на крик: — Но для начала я хотел бы послушать, что еще написано в этой чертовой книге, куда мы идем и что это вообще за эмо-королевство на мою одноглазую голову!
ГЛАВА 7
Эмокор
Улица до боли напоминала ту, по которой они с клоуном прибежали на площадь. Такая же бесконечная, пыльная и пустая. Может быть, это она же и была. Эгор совсем не ориентировался в этом розово-черном чужом, безумном и навязчивом мире. Да и ориентироваться стало крайне сложно — солнце ушло, на черное небо вышел розовый месяц и высыпали розовые звезды. В Эмомире наступили короткие сумерки.
— Что-то быстро день пролетел, — пожаловался Эгор.
— Сир, у нас не бывает дня. Вам придется привыкнуть. И ночи у нас тоже не бывает.
— А что же бывает?
— Черно-розовые закаты, угольные сумерки, немножко розовощекого утра, пепельный вечер и романтический рассвет. В Эмомире время очень чувственное.
— А как же «время — деньги»?
— В Эмомире нет денег, сир. Да и покупать здесь нечего.
— Когда нет денег, то нет любви! — пропел довольный возможностью ввязаться в разговор клоун. — О-о! Вот этого добра здесь предостаточно, — гордо сказал кот, помахивая черно-розовым хвостом.
— А вот и нет, — встряла гордая Мания. — Достаточно для кастрированных ученых котов. Найти настоящую любовь в наше время очень трудно, почти как счастье. Она так редко попадает к нам из Реала. Ну, если только какой-нибудь ротозей потерял или от какого-нибудь хама ушла. Ею ведь нужно еще уметь распорядиться.
— Кукольный эмо-кидский бред. Во дворце у нас целые склады любви. Тебе что, мало?
— Это все заменители, интенсивно обработанные суррогаты. Я предпочитаю натуральную любовь из реального мира, пусть даже и адаптированную эмо-тронами.
— Чем? — удивился новому слову Эгор.
— Что ж, сир, будем считать, что моя лекция о природе Эмомира, по-нашему — Эмокора, спонтанно началась.
— Профессор, итить твою мать, нельзя ли попроще и без понтов? — буркнул клоун.
— Без понтов-мостов нам не обойтись. Мне придется перекинуть мостик из грубого реального мира в легкую материю бессознательного эмо. Так вот, Эмомир соседствует с Реалом, соприкасается, находится буквально в нем и остается при этом невидим, но ощутим на метафизическом уровне. Все в Эмомире соткано из эмотронов: и это небо, и дома, и вы. Эмотроны — частицы, из которых состоит живая материя, принимающая любые формы по желанию Создателя. Создатель сделал этот мир таким, какой он есть, и никто не вправе его изменять. Кроме Королевы и вас, о бесстрашный Эмобой.
— Кот, ведь так тебя зовут? Давай на ты?
— Я не могу, сир!
— Я тебе приказываю! И перестань меня постоянно обсирать: сир, сир. Или ты намекаешь, что я сир и убог?
Тик- Так заржал, а Кот только развел лапами.
— Есть вопросы?
— Куда мы премся? Я устал, — сказал Тик. Мания, показывая свое отношение к лекции, демонстративно достала плеер и надела наушники.
— Есть миллион вопросов, — сказал Эгор. — Этот плеер тоже из эмотронов?
— И плеер, и музыка, которую слушает сейчас Мания, которая когда-то звалась просто куклой Машей, и ее трусы, и она сама, и ты, Эгор, — все из эмотронов. То, что попадает к нам из Реала, рассыпается на эмотроны и обретает новые формы благодаря Создателю. Все, кроме бабочек, гвардейцев и меня, но это тема для отдельного доклада…
Коту явно с трудом давался переход на амикошонство с Эгором.