1.1.3: затем на доске объявлений всех школ должен занять свое обычное место стандартный листок бумаги, по которому ребенок будет знать, куда ему обратиться и кто за него оформит все необходимые документы для подачи в суд по обвинению в насилии со стороны родителей. Родителям этот листок вряд ли придется по вкусу, но в фойе он должен всегда быть. Любой из детей должен знать, что, даже если его детство уже закончилось, еще не начавшись, это еще не конец жизни. Ни один из детей не решится открыто свидетельствовать против родителей, если на то не будет никаких оснований. По программному тестированию любой эксперт даст заключение, насколько показаниям можно верить.
Есть такой гормон, кортизол называется. Его еще называют гормоном стресса. Говорят, рост новых нейронов даже слабая форма стресса подавляет немедленно. Неудачные семьи, семьи с истеричными или жестокими мамашами и нездоровыми отцами несут ответственность за каждый нейрон, погибший по их вине в ребенке. (Зная устойчивое свойство людей падать из одной крайности в другую, рекомендации такого рода нужно было бы сопроводить целым сводом обширных поправок. Мало что может вызвать большее отвращение и чувство законченной уродливости, чем «нефрустрированный» ребенок и то, что из него потом получается. Но все трудно переоценимые для всестороннего развития организма и психики достоинства стресса допустимы только когда то и другое к ним готово. Без его лучших достоинств люди до сих пор бы еще не спустились с деревьев на землю.) Любителям «железа» и «ударных нагрузок», выходящих за все рамки приличия, эпизод к вам относится.
Ваш язык может быть так же тренирован, как и ваши мышцы, но вам вряд ли уже когда-нибудь удастся создать что-то, соизмеримое с ценностями истории миров и цивилизаций, такое условие психофизиологии. Постоянное угнетение стрессом организм воспринимает как требование адаптации к среде, условие выживания. Ему уже не до ценностей цивилизаций. Постоянные нагрузки так же вредны, как и их отсутствие. Мозг (который тоже мышца), помимо подарков природы, нуждается еще в необходимом оснащении, которого патологический стресс лишает. Делайте паузы.
Существует один загадочный закон для гомеостатики сложных систем, которому достаточно серьезные люди то и дело норовят давать достаточно несерьезные определения. Чтобы поддерживать работоспособность организации сложного уровня, ее необходимо через какой-то промежуток времени разрушать. Постулат, конечно, не следует понимать с абсолютной буквальностью. Он относится к любой сложной системе, от бизнес-предприятий и способа оперирования образами до человеческого мозга и организма.
Существует один загадочный закон для гомеостатики сложных систем, которому достаточно серьезные люди то и дело норовят давать достаточно несерьезные определения. Чтобы поддерживать работоспособность организации сложного уровня, ее необходимо через какой-то промежуток времени разрушать. Постулат, конечно, не следует понимать с абсолютной буквальностью. Он относится к любой сложной системе, от бизнес-предприятий и способа оперирования образами до человеческого мозга и организма.
Видимо, где-то здесь должна начинаться юрисдикция математических приложений Пуанкаре и таких вроде бы абсолютных абстракций, как его топология пространственных объектов1. В рамках рукописи нас больше сейчас волнует не топология всей вселенной и ее фундаментальных свойств, а аспект гомеостатики живого. Опуская патологию развития, я бы дорого дал, чтобы посмотреть, как в смысле упомянутого выше закона функциональности сложных структур Пуанкаре работал бы применительно к структурам головного мозга и как бы далеко это увело.
Может быть, вместо чисто психоаналитической интерпретации негативного поведения ребенка в русле известного комплекса вины, более справедлива его трактовка в свете данного закона, когда местами тот откровенно напрашивается на неприятности. Быть может, уже сам инстинкт этого закона, еще не подавленный грузом взрослого восприятия, ведет здесь ребенка за руку. Рекомендация здесь та, что у детского организма свои нормы расхода энергии, и не следует их измерять организмом взрослого. Создайте ему такие условия (в виде регулярных тренировок), чтобы у него больше ни на что не оставалось сил. Ребенок, конечно, не лошадь, но он превзойдет даже терпение лошади.
Необходимо сделать одно замечание. Я бы сказал, в таких случаях искать неприятности ребенка толкает сила, которая в действительности гораздо древнее предложенной традициями глубинной психологии концепции вины по отношению к двум наиболее близким объектам внешней среды, матери и отца, и сила которая не имеет к ней никакого отношения. Темный и скрытый инстинкт таким образом толкает ребенка на контактную идентификацию периметра психической среды, за которой кончается «территория своей стаи», и я определил бы ее как зону опоры. Тут важно верно понять: дело не в том, чтобы определять периметр допустимого, а насколько периметр этот неподатлив: развивающаяся психика самым решительным образом нуждается в твердом бессознательном знании, что где-то под ногами берет начало твердый грунт. Я слышал, в американской практике терапии наблюдался случай, когда ребенок, в силу извращенных представлений отца о воспитании, не сумев найти пределы этого абстрактного «где-то», пошел по пути чистой патологии: где бы он ни пытался найти границу, он находил только провал.