Портал за их спинами позеленел и расширился, а темное пятно в центре стало похоже на прямоугольник двери. Теперь из него выскакивали сразу по два багбира.
Себлик, не дожидаясь рукопашного боя начал обстрел. Первая стрела угодила в ногу одному из противников: он взвыл и заплясал на одной ножке. Право, это было смешно! Вторая шла точно в грудь главарю, но стоявший рядом рядовой багбир, в последний момент, прикрыл его щитом. Враги топтались на месте, не видя, кого следует атаковать. Но численность их становилась все больше, пока не выскочил последний, тринадцатый по счету. Он и получил третью стрелу, предназначенную другому багбиру, прямо в шею. Он рухнул, задергался в конвульсиях и вдруг стал уменьшаться в размерах. Труп, оставшийся после этого, был раз в пять меньше, хотя по виду ничем не отличался от первоначальной версии.
Вожак закричал нечто не членораздельное и указал мечом в нашу сторону. Все они рванулись вперед. Я и Торальд атаковали их с флангов. Засвистело Желтое марево, молнией вырываясь из-под поля невидимости, иногда было видно, как обратно отдергивается и пропадает из виду окровавленный кинжал вместе с моей левой рукой.
Торальд широко взмахивал своим Семизубом и Багбиры отлетали в разные стороны. При этом волшебное кольцо, надетое на рукоять, разрушало низкопробное заклятье перевоплощения, наскоро наложенное на наших врагов. Так что все получавшие удар Семизубом сразу сдувались в размерах: в те же пять раз. Выглядели они после этого как обычные маленькие гоблины, не способные поднять огромные палицы и щиты.
Поняв, что у нас большое преимущество шестеро из них прыгнули обратно в портал. Остальные валялись без признаков жизни. Я скрутил невидимость и удивился, когда Тораль проделал тоже самое.
Главарь, оставшийся один, вышел вперед и произнес на плохом альбийском:
Я хотеть честный бой один против один!
Торальд завелся с полуоборота.
Защищайся! Ты мышь в образе льва.
Мой нюх подсказал мне, что это плохая идея. Но было уже поздно. Багбир двинулся навстречу Торальду с кошачьей грацией, держа здоровенный двуручник лезвием вверх и отклонив его немного назад и вправо. Это была стойка мастера. По росту и весу он не уступал Торальду.
Рыжий тролль не понял: с кем имеет дело. Семизуб взлетел над головой своего хозяина. Я точно знал, что мой друг ожидает столкновения оружия и последующего превращения главаря багбиров в его уменьшенную версию. Но я, так же, почему-то знал, что этого не произойдет.
Гоблин шагнул вправо, крутанулся на правом носке, и меч описал широкую сверкающую дугу. Его двуручник шел почти горизонтально на уровне шеи Торальда. В тот же момент Семизуб пронесся сверху вниз точно в том месте, где только что стоял багбир. Инерция вытащила Торальда вперед и он, потеряв равновесие, сделал шаг. Именно этот шаг спас ему жизнь. Он как бы немного нырнул под свой щит, и одновременно немного приподнял его вверх.
Двуручник ударил в верхнюю треть щита, срубив его, так будто он был картонный и врезался в шишак. Торальд рухнул, как подкошенный. Его шлем был смят и пробит. Гоблин отдернул меч, перехватил его для вертикального колющего удара. В этот момент я метнул кинжал. Но прежде чем он воткнулся в горло, в главаря попала стрела, точно в левый глаз. Она вошла с металлическим стуком: это бронзовый албийский наконечник расплющился о внутреннюю стенку его шлема. Я довернул голову немного левее
Себлик стоял внизу, в десяти шагах от главаря, с альбийским луком наизготовку.
Слава богам, хоть с такого расстояния я могу попасть в глаз, печально произнес он.
А он не был под чарами, наконец успел сказать я, тело не съеживается. Это его нормальный размер.
Значит, среди нападавших были мелкие гоблины и один настоящий багбир. Трудно бы нам пришлось, если бы они все были громадными и настоящими.
Я подошел к порталу и дотронулся до его края ножнами. С мокрым чавкающим звуком он медленно захлопнулся, а через пару секунд исчезло и зеленое сияние.
9
Торальд довольно скоро пришел в себя. Он пребывал в мрачном настроении, и мы не могли вытянуть из него ни слова. Себлик хлопотал с перевязкой его раненой головы. На бинты он пустил собственную запасную рубашку, которая была, по счастью, из настоящего льна. А стоила она десятка обычных меховых рубах.
Я, тем временем, осмотрел меч, которым Торальд получил удар. Это был отличный гибкий клинок с простой гардой и длинными острыми кабаньими клыками. На рикосо была непонятная гравировка, которую я не мог прочесть. Он показался мне с какой-то магией, да и выкован был из непонятного металла. Работа выглядела старинной и смахивала на гномью.
Возможно, его ковали дверги, обронил Себлик, заметив мой интерес. Точнее может сказать Каляда, он в таких вещах отлично разбирается. А надпись я тоже не могу прочитать, она возможно, нордская и, скорее всего, это имя меча.
Чтож, заберем его с собой, согласился я. Он отлично бы подошел Торальду, но при условии, что он согласится на обучение, ведь он привык к этой неподъемной булаве.
Да, для переноски такой железки, потребуемся мы оба, а уж махать ею, да еще одной рукой, он безнадежно махнул, и снова занялся раной полутролля.